Внутри Мамонтовой всё похолодело. Руки съехали с плеч подруги и повисли как плети.
— Что узнали? — спросила почти шёпотом она.
— Про нашу Катю, — еле держалась на грани истерики та. Василиса в голос вздохнула и на одном дыхании быстро проговорила. — Наши разведчики нашли от неё послание, на котором была её кровь… Об этом весь батальон гудит… — тут она не выдержала и тихо заплакала. — Её, наверное, ранили и мучают… Или убили давно…
Горнеева крепко обняла Зою и уткнулась ей лицом в плечо. Мамонтова ещё раз посмотрела на форму Кати. Всё это просто не укладывалось в голове. Как же так? Неужели девочка больше не наденет её? Не запихнёт листы газеты себе в сапоги и не побежит в них на улицу к бойцам, зовя за собой Пулю. Никто больше не будет раздавать письма, молиться за солдат, носиться по всему лагерю. Неужели всё это пропадёт? Пропадёт вместе с Катей? Надеяться на то, что она жива, было трудно. Немцы с такими сильно не церемонились — расстреливали. Мамонтова погладила подругу по спине:
— Будет, Василис, — сказала она, — будет.
* * *
В землянке у командира тоже была суматоха. Все обсуждали дальнейший план действий. Олег Дымов и Антон Шевченко настаивали на том, чтобы пойти освобождать деревню как можно скорее, Сорокин предлагал дождаться зари. Они горячо спорили:
— Нужно идти ночью! — опёрся рукой на стол Шевченко. — Враг нас ждать тогда не будет. Возьмём их прямо в кроватях!
— А ты так хорошо знаешь деревню, что ночью сможешь там сориентироваться? К тому же, подумай о гражданских. Не знаю, как немцы, а вот они точно нас не ждут. Ничерта не поймут в темноте и панику разведут. Оно тебе надо?
Александр же молчал и невидяще смотрел на бумажку, которую некоторое время назад и принесли разведчики. Как же сейчас было тяжело работать. Не только работать, да и думать вообще. Он хоть и командир, но ему было очень трудно справиться с волнением. Ещё и подоспела совесть. Она вцепилась всеми своими когтями и зубами в душу и не хотела отпускать. Резанцев смотрел на эту молящую надпись, запачканную кровью, и винил себя ещё больше. Он понимал, что не простит себе этого. Он уже не прощал. Не готова она была. Не готова! Это видно было! По испуганному взгляду, по неуверенности. Нужно было решать за неё. Катя не могла дать другого ответа. Постеснялась, побоялась отказать, как и большинство детей. Таких людей хоть в огонь и воду посылай — пойдут. Нужно было это понять ещё тогда. Почему он этого не сделал?! Почему не разработал другой план? Ведь раньше и без девочки справлялись. И в этот раз обошлись бы без её помощи. А сейчас? Что с ней там произошло? Да и не только с ней. Неправильно это — доверять такое задание необученному ребёнку. Неправильно! Но в данный момент нужно было взять себя в руки. Он командир. У него голова должна быть холодной всегда и везде. А это сделать нелегко. Александр подвернул лист, скрыв кровавую надпись, которая всех так отвлекала и решительно сказал:
— Мы наступаем завтра утром, нам нужно время подготовиться.
— Товарищ командир! — поднял взгляд на Резанцева Олег. — Написано же, что побыстрее нужно. Немцы про нас всё пронюхали!
— Кто тебе такую чушь сказал? — спросил тот. — Если бы немцы про нас узнали — этой бумажки бы сейчас на столе не лежало. Катя успела спрятать её. Фрицы нас не ждут.
— Так ведь… — начал было Шевченко, но его перебили.
— А лезть без подготовки — огромный риск и для гражданских, и для нас! — поддержал Александра Сорокин. — Так что сидим и тщательно всё продумываем! Вопросов лишних не задаём!
Бойцы, наконец, угомонились. Резанцев с благодарностью кивнул Ивану и указал на схему деревни, нарисованную Катей:
— Вот здесь их штаб.
— Слушай, — остановил его Сорокин. — Там же шишка сидит?
— Ну, главнокомандующий быть должен, — согласился Александр.
— Живым нужно брать.
ebooksa