Глава 6
«Для радости такой…»
А.С. Пушкин
«Все, что украшает русскую народную душу: равнодушие к суетным земным благам, тоска по иному, лучшему граду, неутомимая жажда правды, широта сердца, стремящегося обнять весь мир и всех назвать своими братьями, светлое восприятие жизни как прекрасного дара Божия, наслаждение праздником бытия и примиренное спокойное отношение к смерти, необыкновенная чуткость совести, гармоническая цельность всего нравственного существа, – все это отразилось и ярко отпечаталось в личности и творчестве Пушкина, как в чистом зеркале нашего народного духа», – писал митрополит Анастасий (Грибановский). Эти слова в полной мере относятся и к пушкинским сказкам.
В них Александр Сергеевич Пушкин (1799–1837), как верно пишет выдающийся пушкинист современности В.С. Непомнящий в главе «Добрым молодцам урок» из книги «Поэзия и судьба» (она входит и в его книгу «Да ведают потомки православных…»), создает «страну величавой простоты и детской ясности, страну, где добро беспримесно отмежевано от зла и всегда торжествует».
В этой главе не рассматривается «Сказка о попе и работнике его Балде». Очевидно, что образ «попа», наделенный в сказке комическими и сатирическими чертами, может стать соблазном для детского восприятия. Ведь священник здесь – жадный, хитрый, глупый. Нужно заметить, что в этой сказке нет ничего антирелигиозного. Скорее, здесь Пушкин, как отмечает В.С. Непомнящий, еще близок к фольклорной сказке. Недаром у Пушкина ничего не говорится о церковном служении. Поп в сказке ходит по базару, торгуется с Балдой на равных. Это обычный притеснитель мужиков, определенный сказочный тип с набором стандартных черт. Именно это дало возможность В.А. Жуковскому, готовившему сказку к первому изданию, заменить попа на купца без потерь для смысла произведения.
Эта сказка начинается тихо и неспешно.
За этими скупыми, лаконичными строчками так и слышится, что все в их семейной жизни шло своим чередом, все было на своих местах. Но вот ход их спокойного, размеренного существования нарушает событие, ставшее для старика и старухи испытанием. Старик поймал «не простую рыбку – золотую». И перед этим «великим чудом» он отступил в удивлении, отпустил рыбку и сказал ей «ласковое слово»:
Как тут не порадоваться за старика – ведь он ради Бога творит добро. Как справедливо замечает В.С. Непомнящий, старик не от испуга «не посмел взять выкупа» с рыбки, «а оттого, что есть святое за душой». Кажется, что все идет как надо, но…
Старуха воспринимает происшедшее совершенно иначе:
Плохо здесь не только то, что старуха, не понимая, что такое «великое чудо», пытается заставить рыбку выполнять свои желания. Плохо и то, что старик ее безропотно слушается. Он-то понимает, что поступает нехорошо, да и сами просьбы сомнительны («Еще пуще старуха вздурилась», «Опять моя старуха бунтует», – это все слова старика). Но ему легче сделать то, чего старуха требует, чем обуздать свою сварливую жену. Даже тогда, когда старуха хочет стать «владычицей морского», чтобы золотая рыбка ей служила и была бы «на посылках», «Старик не осмелился перечить, не дерзнул поперек слова молвить».
Старик хочет, чтобы она оставила его в покое («Не дает старику мне покою»). Иерархия семейных отношений в их семье нарушена. Слова апостола Павла «жена да убоится мужа своего» здесь вывернуты наизнанку. Но, понимая вину старика, мы сочувствуем в сказке именно ему. Он ведь – тихий, смирный, добрый.
Пока старуха оставалась в рамках обычных земных желаний: требовала богатства, власти, почета, – рыбка выполняла их. Хотя могла и отказать, ведь торг между рыбкой и стариком не состоялся, он «так пустил ее в синее море». Выполняет просьбы старика рыбка из милости. Недаром он говорит: «Смилуйся, государыня рыбка…» Когда же старуха замахнулась на само «великое чудо», когда она захотела стать почти что Господом Богом, чтобы само «великое чудо» ей прислуживало, – наступило возмездие. Желаниям человека есть предел. И мера терпения «великого чуда» не безгранична:
«В тот момент, когда старуха возомнила себя всемогущей, наступает крах и совершается справедливость. Именно не взрыв, не гибель, но – справедливость: все приходит к прежнему положению. Крах совершился только для старухи – в мире все осталось по-прежнему», – пишет В.С. Непомнящий.
«Сказка о рыбаке и рыбке» – это сказка-предупреждение. Она предупреждает нас о том, к какому плачевному итогу может прийти тот, кто хочет иметь больше, чем у него есть; тот, кто мнит себя хозяином окружающего мира и своей жизни. Эта сказка – о мере ответственности человека за свои поступки, о том, что ничего в мире не случается просто так.
задает вопрос автор о царице и ее сыне. И конечно же, автор, да и читатель, знает на него ответ. В трудную минуту на помощь героям всегда приходит чудо.
Но чудо совершается только тогда, когда герои готовы его принять. Так, Гвидон не случайно становится князем и живет, не зная горя. Читателям может показаться, что счастье само плывет к нему в руки. Но это не так, ведь счастье пришло к герою, когда он пожертвовал своей единственной стрелой, пустив ее в коршуна. Хотя он скорее должен был выстрелить в лебедь – он же за дичью к морю пришел. Но Гвидон об этом даже не думает, лебедь для него «бедняжка» («Та бедняжка так и плещет»), он ей сочувствует, сопереживает. А ведь Гвидону грозила голодная смерть, для тетивы лука он недаром взял – как последнюю надежду – «со креста сну рок шелковый».
скажет ему Лебедь.
Что прибавить к этому удивительному «за меня»? За то, что отдает все, что имеет, за то, что сострадание к Лебеди сильнее в нем, чем забота о себе, – ему воздастся сторицей. («Отплачу тебе добром, Сослужу тебе потом», – говорит Лебедь.) Лебедь будет исполнять все просьбы Гвидона, вплоть до самой последней и, видимо, самой важной:
Но мечтает он не об обычной земной девушке, ему нужно недостижимое чудо («диво так уж диво») – та единственная, кто «днем свет Божий затмевает, ночью землю освещает».
ebooksa