От неминуемой гибели губернского секретаря спасло знание арабского языка. К нему обратились с вопросом, не является ли он русским из угнанного каравана. Оказывается, нубийцев, убивших казаков и уведших с собой верблюдов, остановили и обыскали люди правителя Судана. Потом допросили с пристрастием. Под пыткой задержанные признались в том, что четырёх иноверцев они отравили, а затем и убили, уведя русский караван, доставлявший в Хартум подарки из далёкой России. Но двое русских остались в пустыне. Преступникам тут же отрезали головы и, водрузив на пики, принесли в Хартум, а на поиски Ардашева и Крыгина Абдаллах велел послать несколько отрядов на быстрых дромадерах и арабских скакунах. Вскоре один из них и наткнулся на молодого российского дипломата. В итоге миссия Ардашева в Хартуме была выполнена.
III
Частный детектив внимательно посмотрел на собеседника и заметил:
– А этот ваш Морган – отчаянный малый.
– Да уж, – вздохнул Баркли, – отчаянный, только кому от этого легче?
– А что, если он жив?
– Всё может быть, – пожал плечами миллионер. – Я же говорил, что он со странностями…
– А вдруг он и есть Морлок?
У Баркли отвисла челюсть, и пепел сигары упал на колено.
– Чёрт возьми! Этого не может быть! – воскликнул он и принялся стряхивать с брюк пепел.
– Ну почему же? – невозмутимо изрёк Клим Пантелеевич. – Morgan Lockheed. Если взять три первые буквы из его имени – Морган – и три первые из фамилии – Локхид, – как раз и выйдет Морлок.
– Господи! Отец святой! Творец всемогущий! – вскинул к небесам руки банкир. – Как же я раньше об этом не догадался?
– Правда, это может быть и простым совпадением.
– Нет уж, – покачал головой Баркли, – на этот раз, думаю, всё так и есть: Морлок – Морган Локхид. Вероятнее всего, он мстит мне, что уменьшилась его доля в уставном капитале банка до трёх с половиной процентов. Другого объяснения у меня нет.
– Если честно, я очень сомневаюсь, что ваш компаньон пошёл бы на столь тяжкие преступления. Ведь за любое из них – электрический стул. Убивать Алана Перкинса, Эдгара Сноу и многодетного судью из Кёльна – не столько жестоко, сколько глупо. Ни один адвокат уже не сможет помочь убедить присяжных в непричастности подсудимого к злодействам.
Баркли ничего не ответил.
Клим Пантелеевич помолчал с минуту, потом повернулся к банкиру и спросил:
– Скажите, Морган был способен на эти преступления?
– Да, – грустно выдохнул американец.
– Это меняет дело, – поднявшись, изрёк частный детектив и добавил: – Пойду его искать.
ebooksa