В цехе было чересчур шумно, и, поскольку начальник с заместителем штурмовали цеховые высоты квартального плана, я повел Лешку в их пустующие апартаменты.
— Не погонят? — спросил Лешка.
— Кого? — удивился я такой наивности. — Меня?
Я сел за начальнический стол, сдвинул в сторону лишнее, поискал пепельницу. Нашлась жестяная коробка из-под монпансье.
— Поступило предложение! — сказал Лешка, усаживаясь передо мной. — Встретиться с одним человечком.
Встретиться должен был я — не инкогнито, нет, а открыто, не прибегая к маскировке.
— Надеюсь, ты меня вооружишь? — пошутил я, тем самым давая понять, что предложение принято.
— В обязательном порядке, — ответил Лешка. — Анкетными данными! — И рассмеялся.
Я сказал, что по анкете о людях не сужу.
— Открыл Америку! — еще посмеялся он, а затем принял деловой вид. — Для ориентировки: Подгородецкий Геннадий Васильевич, год рождения сороковой, радиомеханик телеателье номер три.
Мощная ориентировка! Но я был нынче скромен с Лешкой и не стал задавать лишних вопросов, тем более что мои права и обязанности на этот счет соответствующим образом были уже мне разъяснены. Надо, — значит, надо. Всегда готов оказать содействие милиции в ее благородной борьбе с преступными элементами. Мой поднадзорный не преступник? А кто же он? Просто темная личность? Ни то ни другое? Но миссия моя связана с известным мне трагическим событием на Энергетической, не так ли? В Лешкином непроницаемо-мужественном взоре просверкнуло нечто утвердительное. Можешь быть спокоен, сказал я, мы не дети, а раз уж берусь за это — то без дураков.
Лешка удовлетворенно кивнул.
— Встретитесь, потолкуете, если, конечно, будет о чем. Глаз у тебя, в крайнем случае, острый.
— Можешь быть спокоен, — повторил я. — Профессиональный глаз. Наметанный, слава тебе господи. А задача?
В руке у Лешки была сигарета, и этой дымящейся сигаретой прочертил он в воздухе волнистую линию.
— Да какая задача! Никакой особой… — Линия оборвалась. — Составить объективное мнение. Уяснить моральный облик. Что за личность. Чем дышит.
Редакционное удостоверение открывало передо мной любые двери, не говоря уже о каком-то заурядном телеателье.
Лешкина дымящаяся сигарета решительно перечеркнула этот родившийся невзначай план.
— Нет, — безапелляционно заявил Лешка. — Мы сделаем по-другому. Чтобы без никаких натяжек. Как в жизни. Не ты придешь к нему, а он к тебе.
Как в жизни? В редакцию приходят главным образом с жалобами. Реже — с предложениями. Иногда — с чертежами вечного двигателя. А чаще всего не приходят, а пишут.
ebooksa