Мы под запретом

22
18
20
22
24
26
28
30

— О, Саня! — радостно восклицая, протягивает мне руку для приветственного рукопожатия брат. — Рад, что ты решил заглянуть!

— Ну, вроде как семейный праздник… — пожимаю плечами. — Стыдно игнорировать, тем более такой.

Подкалываю Игоря, обводя рукой территорию за домом, разделенную на две зоны: для взрослых, в беседке с мангалом и небольшим столом, и для детей. Вот тут есть где разгуляться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хотя, смотрю, на семейные посиделки это мало смахивает, — обращаю внимание на праздничный декор.

Здесь явно постарался кто-то, хорошо знающий толк в организации и оформлении подобных мероприятий. Детская зона с длинным столом, уставленным различными сладостями и снеками, бутылочками с лимонадом и графинами с разнообразными соками. Поодаль, ограниченная флажками и лентами, виднеется площадка для игр: батуты, горки, качели-карусели, какие-то надувные замки и много чего еще, явно предназначенного для детского веселья.

— Вы когда успели двор так кардинально переделать в филиал детского парка?

Лицо Игоря расплывается в довольной улыбке, он даже грудь чуть выпячивает вперед, смахивая тем самым на довольного павлина. Вот что семейная жизнь делает с мужиком! Раньше он ни за что бы не позволил так «надругаться» над загородным домом родителей, им же самим и отстроенным. Когда я приезжал к ним в гости, здесь было чинно, солидно и умиротворенно — то, что надо пенсионерам, отдыхающим вдали от городской суеты.

— Мои девчонки постарались, — хвастается он, не стесняясь переполняющей его гордости.

И я так рад за него! Он стал другим, наконец-то обретя свое счастье, окольцевав это счастье и заполучив в полное и безвременное владение.

— Так, хватит праздно любоваться пейзажем! — Отец деланно хмурит брови, рассматривая угли в мангале. — Давай-ка, Сашка, к поленнице за дровишками, а ты, — обращается он к Игорю, — проверь, как там дела у наших женщин.

— Будет сделано! — в один голос салютуем мы с братом и расходимся выполнять отцовские поручения.

Крытая поленница находится с другой стороны дома, в самом дальнем уголке двора. Уже подходя к ней, взглядом натыкаюсь на знакомые очертания девичьей фигуры. На мгновение останавливаюсь, пытаясь понять, не помешаю ли своим вторжением уединению «влюбленных». Сердце пропускает удар от промелькнувшей в воображении картинки, и я тут же срываюсь с места, чтобы в два счета оказаться рядом.

— Черт! — слышу недовольный голос Белки.

Она стоит ко мне вполоборота, опершись на стенку хозяйственной постройки, и что-то сосредоточенно выискивает в телефоне. Какое-то время я наблюдаю за ней, словно за посторонним человеком. В ней ничего не изменилось с того вечера.

Хотя что я о ней тогда знал? Ровным счетом ничего. Как, собственно, и сейчас.

Очаровательная малышка-студентка, решившая, что хочет секса без обязательств со взрослым мужиком. Принявшая мимолетный порыв за светлое чувство. Захотевшая сыграть по-взрослому, да только правила не подошли.

— Ну и кто он? — грубо врываюсь в ее уединение.

Она вздрагивает и, вскрикнув, роняет телефон. Замечает меня и, смерив недовольным взглядом, наклоняется за упавшим аппаратом. Так и не произнеся ни слова, вновь возвращается к увлекательному занятию.

— Сынок крупного банкира или нефтяного магната? — не могу промолчать я. В меня словно вселилась язва, желающая вывести Белку на бурный разговор.