Ковров в первый момент не понял, о чем говорит Черненко, какой клинышек, в какую схему? Постепенно смысл его слов становился понятным. Ковров стоял и широко открытыми глазами смотрел на Валентина Ивановича. Так вот почему вторая половина не сработала! Так вот почему!.. Смотрел на Черненко во все глаза и не мог ничего сказать. Смотрел и все.
— Ну что?.. Что ты молчишь? — заговорил Черненко и вытащил пачку сигарет. — Ты слышал?
— Слышал… — машинально сказал Ковров.
— Так что ты молчишь? Я тебе правду сказал, всю правду. Себя не жалеешь, так хоть меня пожалей, скажи, что включил по ошибке, что никогда схему не включали, непорядки в ней были, а ты не знал. Последнюю ручку включил по ошибке.
— Как же вы, Валентин Иванович?
— Да вот так, — сказал Черненко, — решил тебя перехитрить. Автоматика была выключена приказом по цеху, это я настоял, чтобы приказ был написан. Вот я и решил тебя перехитрить, обеспечить выполнение приказа. Позавчера будто мне что ударило, пошел и подсунул деревянный клинышек под контакты, чтобы реле не сработало, если ты вздумаешь тайком включать схему… А теперь начнут проверять, найдут этот клинышек… Хотел пойти вытащить, а там Лариса копается, проверяет схему. Помогала она тебе? — спросил Черненко и пристально посмотрел Коврову в лицо.
— Сам разбирался… Несколько недель, — добавил он, чтобы Черненко понял, как трудно ему было, и поверил, что сменный электрик Лариса ни при чем. — Схемы у Ларисы брал, но она не знала. Ключ запасной у слесарей заказал, никто ничего не знал…
— Выручи… — попросил Черненко. — Ты меня слышишь? Не пойму, слушаешь ли? Скажи, что случайно, тогда и клинышек можно объяснить, мало ли: схемы давно были выключены, может, кто во время ремонта подсунул из озорства, а то, может, боялся, чтобы под ток не попасть?
— Выходит, Лариса окажется виноватой? — враждебно глядя на Черненко, без обиняков спросил Ковров.
— До Ларисы еще… Схемы давно выключены. Задолго до того, как она стала работать.
— Вот так мы завод и разваливаем… — жестко сказал Ковров. — Всего боимся, а на поверку выходит — печи на износ, чугун даем за счет сокращения ремонтов, боимся печи остановить, отремонтировать, боимся схему включить… Лишь бы выжать из завода все соки. И сами себя довели, на людей перестали быть похожи. Ну, хорошо, ну, скажу я, что случайно, а с Андроновым как быть?
— И этот с тобой?.. — воскликнул Черненко.
— Со мной, — угрюмо сказал Ковров. — Ладно, это мое дело, как с Андроновым. Договорились, Валентин Иванович. Скажу, что случайно. Только ради вас скажу…
Нелли Петровна сидела перед ним пряменькая, строгая, решительная. Ковров взглянул на нее, слабо усмехнулся.
— Не надо меня утешать… — хмуро сказал он. — Но стою я того… Да я вам просто скажу: надоело. Все надоело. Устал, понимаете? — зло бросил он. — Неужели непонятно?
— Да, Григорьев уже на заводе, — заговорила Нелли Петровна, словно и не слышала последних слов Коврова. — Как бы тяжко вам ни было, вы должны заставить его выслушать себя, показать теплотехнический расчет и добиться, чтобы ваше предложение было хотя бы обсуждено. Я уверена, его примут, оно того заслуживает. Вы действительно единственный человек на заводе, от которого зависит судьба многих людей.
Ковров сгорбился, землистое лицо его оставалось холодным и неподвижным.
— Со мной могут не согласиться, — сказал он после раздумья. — Нигде не было холодного дутья: я знаю, езжу в командировки по другим заводам. Скажут — фантазия, оправдаться хочешь. Спросят, почему ураган разрушил именно шестую печь, а с другими ничего не случилось… Не верю я теперь в холодное дутье.
— Да перестаньте же, Алексей Алексеевич! Не я к вам, а вы ко мне приходили, просили помочь… Вы! Вы! — гневно повторила она. — Где ваше мужество? Куда оно подевалось? Шли напролом, а теперь что? Не хватало еще за валидолом бегать…
— Ну ладно, хватит бесполезных разговоров, — оборвал ее Ковров. — Вы зачем пришли? У вас ко мне дело?
ebooksa