Девонширский Дьявол

— Ройл говорил то же самое, — глаза Мариссы чуть округлились.

— Скажите мне, где он прячется?

— Но я не знаю!

— Так ли?

— Ройл говорил что-то о болотах и какой-то лачуге, которую Нэш построил своими руками, чтобы иметь место, где можно долгое время быть одному.

— И он сам направился туда? В такую погоду?

— Да.

— Бог мой, какая глупость!

— Доктор, что же делать? — видя возбуждение Аттвуда, Марисса забеспокоилась о любимом с новой силой, теперь уже по-иному осознавая всю опасность, которой может подвергнуться Ройл. Вот дура! И почему она не остановила его?

— Что делать? Идти следом, — ответил Валентайн. — Марисса, у вас есть вещи Ройла? Что-либо, хранящее его запах?

— Я… я не знаю…

— Мы возьмем собак! Они смогут напасть на след и мы найдем их обоих.

— Я что-нибудь найду! Я найду! — в глазах девушки появились азарт и надежда.

— И поскорее, леди! Время очень дорого!..

Вмиг побелевшее тело Агаты Абрамсон бездвижно лежало на деревянном столе. Он смотрел на нее через маску равнодушным взглядом и испытывал сожаление. Но только лишь потому, что пришлось завершить все раньше запланированного времени. Не удалось насладиться процессом в полной мере из-за активных поисков и приезда главного констебля графства Хэмптоншир. Теперь время работало против него. Зато он обладал рядом преимуществ, одним из которых считал ясность ума и чистоту проделанной работы. Не было никаких улик. Или почти не было. Он был хитер, и осознание собственного превосходства, даже уникальности, заставляло его сердце биться чаще, а изнутри прямо распирали гордость и самолюбование.

Сейчас ему предстояло избавиться от трупа. Туман был в помощь. Единственный минус состоял в том, что тело придется выбросить в ближайшем глубоком овраге. От Элеонор избавиться было куда проще. Но сейчас его ищут. Большинство мужчин Уокерли, многие из которых с собаками, рыщут вокруг деревни, углубляются все дальше и дальше в лес, а некоторые даже осмелели и пошли на болота. Ненароком можно наткнуться на кого-то из них, а псы могут учуять и сквозь туман. Когда он работал над Тоу, то с легкостью припрятал ее подальше в лесу. Но сейчас это было опасно и безрассудно. Разве что придется прикопать тело, укрыв его травой и мхом. Точно так, как он сделал месяцем ранее, когда случайно наткнулся на экземпляр не из их деревни и принял мгновенное решение отточить свои навыки на нем. Это было верное решение, потому что любое мастерство требует постоянной практической тренировки. Вспомнив об этом, он невольно улыбнулся. Прошел слух, что труп той девчонки, изъеденный зверьем и червями, обнаружили в лесу. Этот факт существенно придал активности поискам, так как вселил в Уокерли еще больший ужас. Видя отражение этого ужаса в глазах жителей деревни, он еще больше наслаждался собственным величием и силой. Он властвовал над этими людишками, над ними и их эмоциями.

Приблизился к столу и принялся развязывать узлы, которыми были стянуты руки и ноги Агаты. Затем взял ведро с заранее приготовленной водой и тряпку. Смочил ее и начал аккуратно, даже с какой-то особой нежностью, вытирать тело Абрамсон. Негоже, чтобы ее нашли грязную. Он опустился ниже, к животу и бедрам. Остановился. Его взгляд вновь оказался прикованным к зияющей полосной ране, по краям которой осталась алая кровь. Рука невольно задрожала, а где-то в районе паха он вдруг почувствовал такую знакомую томную слабость, которая увеличивалась, как снежный ком. Это было настолько возбуждающе приятно, что ему пришлось отшвырнуть тряпку в сторону и медленно прикоснуться пальцами к разрезу. Кожа была мягкой и неестественно шелковистой. И вдруг его охватила страсть. Он с силой погрузил обе свои руки прямо в рану, проникая все глубже и глубже к внутренним органам. Он совершенно четко чувствовал их пальцами. Его дыхание участилось, пульс забился в несколько раз ритмичнее. Резко вынув руки, он крепко схватил кожу в разрезе по краям и принялся неистово разрывать ее, оголяя все брюхо некогда живой девушки по имени Агата Абрамсон. Плотоядная улыбка застыла под маской кошки, которую он тут же сорвал с лица. Глаза убийцы блестели безумием. Возбуждение достигло своего апогея, когда он склонился над развороченным животом жертвы так, что буквально в нескольких дюймах от его пылающего страстью лица были желудок, печень и селезенка убитой. И тут же его рот плотоядно приоткрылся, обнажая совершенно белые зубы, и эти зубы неистово впились во все еще теплую печень жертвы. Дрожь пробежала по его телу. Он даже закрыл глаза от неведомого ему до этой минуты наслаждения. И почему он не решался сделать это ранее? Когда, наконец, убийца выпрямился, все его лицо было в крови. На этот раз он не стал проделывать то, что сотворил с Элеонор Тоу. Возбуждение схлынуло так же внезапно, как и появилось. В его голове вновь воцарились хладнокровие и ясность мыслей. Пришлось умыться, почистить одежду и снова надеть маску. Убийца взял приготовленный мешок, скрутил тело Агаты в позу эмбриона и надел мешок на нее. Тело было достаточно легким для него. Покинув хижину с мешком на плечах, он шаг за шагом отдалялся от нее. Теперь марево было помехой, но убийца хорошо знал тропу и вскоре вышел с болот. Заросли кустарников стали редеть, а слева был лес. Зная это, он пошел в том направлении. По правую сторону начинались луга и овраги. Ему пришлось спуститься в один такой. Может, бросить ее тут? Нет, это было слишком близко от тропы. И он пошел дальше. Где-то вдалеке неожиданно прозвучал лай собак. Убийца улыбнулся. Его ищут, но лай был едва слышен, значит, далеко от него.

— Эй! Ну-ка стой!

От неожиданности убийца замер. Говоривший был за его спиной и совсем близко. Железные нервы тут же сковали все тело, наделяя его самоконтролем и спокойной уверенностью. Хотя, признаться, внезапный оклик заставил его сердце подскочить в груди и участить дыхание. Вокруг сильный туман, следовательно, все в окружении видно плохо и неразборчиво. Судя по удивленно-неуверенному возгласу и юному голосу, это был молодой человек, который вполне мог принять его за одного из добровольцев Уокерли. Мешал лишь мешок с телом на его плечах и маска на лице. Но последняя была кстати, — его не смогут опознать. Значит, необходимо дать приблизиться этому выскочке и обезвредить его. Если он не один? Но иного выхода не было. Броситься бежать — означало навлечь крики юнца и тогда всполошатся все в округе. Это куда больший риск, чем просто убить и скрыться. Эти мысли пронеслись в голове убийцы мгновенно, в доли секунды. Он продолжал стоять спиной, ощущая слабое движение позади себя. Парень приближался.

— Кто ты? Из какой группы?