Из груди Бельгодера вырвался хриплый вздох, и он пробормотал проклятия, которые понимал он один.
— Ни разу, — продолжал он, — я не осмелился поговорить с Магдой. Но всегда, оказавшись рядом с ней, я чувствовал, что взгляд ее черных глаз словно пронзает меня. Я видел, как она улыбается, но не знал, почему. Я не мог спать, не мог есть… И однажды вечером я собрал всех влюбленных в Магду. Когда они пришли, я послал одного из них за ней. Она явилась, и я сказал ей:
— Магда, тебе идет уже пятнадцатый год. Пора тебе выбрать себе мужчину.
Другие, поскольку тоже были влюблены в Магду и тоже торопились, закричали:
— Да, да! Пусть выберет того, кто с этого вечера будет пить из ее стакана и с этой ночи будет ее мужчиной!..
Магда с улыбкой и как будто бы наугад указала на одного из моих соперников и сказала:
— Выбираю тебя.
— Ах! Бедный Бельгодер, — насмешливо протянула Фауста.
— Да, — ответил цыган, — но слушайте дальше. Я встал перед этим человеком. Он все сразу понял и выхватил свой нож. Пятью минутами позже я повалил его и, поставив колено ему на грудь, отрезал ему уши. Он вскочил, завывая от боли. Я никогда не слышал подобного воя. Тогда Магда спокойно сказала:
— Мне не нужен мужчина без ушей.
— Что ж, выбери другого!
— Вот он! — сказала она, все с той же улыбкой указывая на второго влюбленного.
Я встал перед ним, как и перед первым. Бой начался и длился на этот раз десять минут. И когда этот человек оказался на земле, я отрезал ему нос. Этот не выл, он лежал без сознания… Разумеется, Магде не нужен был мужчина без носа, так же, как ей не был нужен одноглазый — ведь третьему я выколол правый глаз. Ну, а двое других сбежали, и Магде вовсе не захотелось выбирать себе в мужья труса. Так что я остался один.
Бельгодер издал звук, похожий на рычание, и бросил вокруг себя свирепый взгляд, как будто его давние соперники все еще были здесь, перед ним. Затем он продолжал:
— Тогда, — сказал мне Магда, — я выбираю тебя. Я выбрала тебя уже давно. Но я хотела убедиться, такой ли ты, как я думала.
В тот же вечер я женился на Магде по обычаю своего племени. Шесть лет я был счастливым человеком. Сначала у меня родилась дочь, которую назвали Флорой. Четыре года спустя у меня родилась вторая дочь, которую назвали Стеллой. Говорили, что Флора была красива, как утренний цветок, склоняющийся под тяжестью алмазной росы. А Стелла была красива, как вечерняя звезда, мерцающая в вышине среди своих подруг. Вот что говорили. Я не знал, были ли они красивы так или по-другому, но только когда я видел их, мне хотелось смеяться без всякой причины, а когда не видел, хотелось плакать. Я был сумасшедшим, как и все отцы.
— Как и все отцы! — вздрогнув, прошептала Фауста.
Без сомнения, образ принца Фарнезе промелькнул в эту минуту перед ее внутренним взором.
— Кажется, я покончил с бутылкой, — заявил Бельгодер.
Эта была уже четвертая, и цыган и глазом не успел моргнуть, как по знаку Фаусты перед ним поставили пятую.
ebooksa