Бельгодер разразился рыданиями.
— Она, видимо, нашла способ открыть дверь, — продолжала аббатиса, — и скрылась!
Но Бельгодер уже больше ее не слушал. Он уныло побрел прочь. Возле ограды он уселся на камень, обхватив голову руками. В его сознании теснились горестные и отчаянные мысли вперемежку с проклятиями и ругательствами.
— Это было бы слишком хорошо!.. Так я и знал… Разве такой человек, как я, создан для счастья, для нежности?! Моя дочь Стелла — жива! Я мог бы одарить ее своей отцовской любовью, но это слишком хорошо для цыгана. Убийства, удары кинжалом, злобные и лживые помыслы — вот каков мой удел!..
Но такие чувства не могли чересчур долго бушевать в груди человека с сердцем, подобным сердцу Бельгодера. Как сказал он сам, его мысли слишком часто были заняты планами убийства и мести. Приступ искреннего и дикого отчаяния продолжался около часа, а потом цыган стал понемногу приходить в себя.
Он задумался о той легкости, с которой добился аудиенции аббатисы. Можно было бы ожидать, что ему не окажут ни столь скорого, ни столь любезного приема. А аббатиса говорила с необычной для нее вежливостью и мягкостью.
Тогда он решил осмотреть дверь комнаты, где была заперта Стелла. Замок не был ни сбит, ни взломан. Да и почему Стелле… то есть Жанне Фурко… могла прийти в голову мысль о побеге — ведь Бельгодер подтвердил ей, что она соединится с сестрой. И, наконец, замочная скважина у этой двери находилась только с внешней стороны.
Вывод был очевиден: Стелла не открывала двери, ее открыли снаружи!
Но кто?.. Кто был заинтересован в том, чтобы освободить эту девушку? Освободить? Но было ли это освобождением?.. Подозрения мало-помалу завладевали его мыслями.
Кто знал, что Стелла находится в аббатстве? Фауста! Фауста и ее эскорт!
Бельгодер припомнил человека, с которым недавно столкнулся на лестнице. Обдумав все обстоятельства, взвесив все «за» и «против», Бельгодер вышел из аббатства и стал медленно спускаться по холму Монмартр. Его грубое лицо в ту минуту казалось спокойным. Только губы побледнели да глаза налились кровью. Вот о чем он думал:
«Фауста знала, что я иду в аббатство, чтобы забрать свою дочь. Фауста послала гонца, который опередил меня и похитил мое дитя. Хорошо. Очень хорошо. Чего она хочет? Я не знаю. Если она догадается, что мне это известно, она убьет мою дочь… Что ж, я буду рядом с Фаустой. Я ее больше не покину! Мне необходимо узнать, что она сделала со Стеллой… А когда я это узнаю…»
И цыган угрожающе оскалился.
Под вечер он посчитал, что уже сумеет справиться со своими чувствами, и предстал перед Фаустой. Та первая спросила его:
— Моя пленница?..
— Вы хотите сказать, моя дочь?
— Да… твоя дочь. Ты привел ее сюда?
— Она исчезла, — холодно ответил Бельгодер.
— Твоя дочь исчезла, — сказала она, — И ты не волнуешься?..
— Но вы сами, — возразил Бельгодер отважно, — вы совсем не кажетесь взволнованной исчезновением вашей пленницы.
ebooksa