— Он приказал созвать пятнадцатого сентября в Блуа Генеральные Штаты, — пожав плечами, произнес Генрих.
— Неплохо придумано, — заметил кардинал, — это могло бы спасти Валуа…
— Но его судьба предрешена, — прервал брата герцог де Гиз, — все произойдет сейчас, возможно, через несколько минут…
— А как мы узнаем? — спросил кардинал, в то время как герцог де Майенн не отрывал взгляда от лагеря Крийона.
— Большой соборный колокол пробьет двенадцать ударов… и шесть ударов в том случае, если покушение провалилось… но этого не будет! Не может быть!
Герцог де Гиз помолчал, а потом заговорил, стараясь скрыть волнение:
— Я видел, как Валуа собирался в собор… Он идет без всякой охраны, об опасности и не подозревает… Король шествует в покаянном одеянии, а за ним идут наша сестрица Мария и Фауста, несгибаемая Фауста… Обе дамы одеты в рясы капуцинов. Если в последний момент мужество изменит, монаху, они будут рядом, чтобы поддержать Жака Клемана. Не сомневайтесь, братья, Генрих Валуа сегодня умрет.
— А Крийон? — спросил Майенн, указывая на походный лагерь на равнине.
— Крийон? Он, конечно, предан королю, но какой толк в его преданности после смерти Генриха? Он поклянется в верности мне, и его войско послушно присягнет первому королю из династии Гизов… Фауста все предусмотрела. Подождем еще немного…
— Подождем! — эхом откликнулся Майенн.
— Внимание! — встрепенулся кардинал. — Колокола умолкли. Король вошел в собор… Сейчас свершится…
Все трое, сидя в седлах, ловили каждый звук, вслушиваясь в тишину. Неизъяснимая тревога овладела Гизами. Прошло еще несколько минут… Братья переглянулись… А большой соборный колокол все не звонил…
Первым нарушил тягостное молчание Генрих де Гиз.
— Давайте подъедем поближе к королевскому лагерю, — предложил он.
В эту минуту, взорвав мощным гулом тишину полей, проплыл в воздухе мощный звук — заговорил большой колокол Шартрского собора!..
Генрих де Гиз почувствовал в груди тот же трепет, что и в страшную ночь святого Варфоломея в Париже, когда набат Сен-Жермен-Л"Озеруа призвал к истреблению гугенотов. Все трое насторожились.
— Один! — произнес кардинал, не снимая руки с рукояти кинжала.
— Два! — подхватил герцог де Майенн, неподвижно глядя куда-то в пустоту.
— Три!.. Четыре!.. Пять!.. — считал удары смертельно бледный кардинал.
— Шесть! — заключил герцог де Гиз. — А теперь — ждем!..