— Верно! — воскликнул дон Сезар, мгновенно переходя от глубочайшего отчаяния к самой неистовой радости. — Она жива!
В этот момент Жиральда вздохнула, шевельнулась и почти сразу же открыла глаза. Казалось, она ничуть не поразилась, увидев Тореро у своих ног, и улыбнулась ему.
Она сказал ему с величайшей нежностью:
— Мой дорогой сеньор!
Голос ее напоминал щебетанье птиц. Он ответил:
— Сердце мое!
И в голосе его слышалась любовь.
Больше они ничего друг другу не сказали — да и к чему лишние слова?
Они взялись за руки и, позабыв обо всех на свете, говорили друг с другом одними глазами, счастливо улыбаясь. Это была картина и восхитительная, и очаровательная.
Жиральда — во всем блеске юности, с сияющими глазами, ярким румянцем во всю щеку, жемчужными зубками и пышными черными волосами, украшенными алым цветком граната, — была удивительно хороша. А как же шел ей экзотический цыганский наряд: широкая шелковая юбка, яркий бархатный лиф — узкий, замечательно подчеркивающий талию, и огромная шелковая же шаль, обшитая тесьмой и помпонами!
Возможно они сидели бы так до бесконечности, безмолвно беседуя на языке влюбленных, если бы здесь не оказалось Сервантеса. Его сердце было свободно, поэтому, бросив восхищенный взгляд на очаровательную пару, радовавшую его взор (недаром же он был человеком искусства!), он быстро вернулся к реальности — опасной и пугающей. Не слишком-то беспокоясь о том, что он нарушает уединение (хотя и мнимое) юных влюбленных, писатель бесцеремонно воскликнул:
— А господин де Пардальян?! Не следовало бы его забывать!
Грубо возвращенный на землю этими справедливыми словами, принц тотчас же вскочил, устыдившись того, что под действием нежных глаз своей возлюбленной на мгновение позабыл друга.
— Да, но где же господин де Пардальян? — спросил он.
Этот вопрос был адресован Жиральде, и та удивленно заморгала.
— Господин де Пардальян? — повторила она. — Но я его не видела!
— Как! — в смятении вскричал Эль Тореро. — Стало быть, вас освободил не он?
— Но, дорогой мой сеньор, — ответила она, удивляясь все больше и больше, — меня вовсе не требовалось освобождать!.. Я была совершенно свободна.
Настала очередь дону Сезару и Сервантесу прийти в изумлением.
— Вы были свободны? Но тогда как же случилось, что я нашел вас здесь спящей?