— У нас еще есть время, — сказала Фауста, направляясь к возвышению и садясь в кресло.
Центурион последовал за ней и встал рядом, у подножия возвышения.
— Итак, — продолжала Фауста, глядя наемному убийце прямо в глаза, — людям, собирающимся здесь, известно, что где-то существует сын дона Карлоса, и они хотят сделать его своим вождем. Несмотря на самые тщательные поиски, им не удалось выяснить, под каким именем скрывается несчастный принц. Могу поклясться — ты знаешь это имя.
— Это правда, сударыня, — подтвердил окончательно укрощенный Центурион.
Во взоре Фаусты зажегся огонек, впрочем, тотчас же погасший.
— Имя? — произнесла она спокойно.
— Дон Сезар, известный по всей Андалузии под именем Эль Тореро, — не колеблясь, ответил Центурион.
Судя по всему, это имя оказалось для Фаусты полнейшей неожиданностью. Мало того, оно, кажется, совершенно не вписывалось в ее тщательно разработанные планы. Во всяком случае, Центурион, поклявшийся быть верным псом принцессы, на какое-то мгновение пожалел об этой клятве, ибо внезапно стал свидетелем вспышки страшного гнева своей госпожи. Услышав имя тореодора, она вскричала:
— Ты сказал — дон Сезар… любовник Жиральды?!
— Он самый, — кивнул Центурион, пораженный ее волнением.
Побледнев от ярости, Фауста вскочила и злобно воскликнула:
— А, презренный! И ты предупреждаешь меня тогда, когда я уже отпустила их — и его самого, и его цыганку?.. А ведь я должна была бы…
Стоя на возвышении, одной рукой опершись о стол, а другую угрожающе вскинув вверх, охваченная приступом ненависти, эта женщина, всегда так прекрасно владевшая собой, испепеляла взглядом злополучного Центуриона; а тот, оцепенев от страха, ничего не понимал в происходящем и только спрашивал себя, как она поступит: собственноручно заколет его отравленным кинжалом или же отдаст в руки палачей инквизиции?
— Сударыня, — произнес он, заикаясь, — я не знал… Вы же не спрашивали…
Неимоверным усилием воли Фауста взяла себя в руки. Ее черты вновь приняли безмятежное выражение, а на лице читались, как обычно, спокойствие и сила. Она медленно села и, облокотившись о стол, обхватив подбородок ладонью, устремив взор в никуда, принялась размышлять. Она, казалось, вовсе забыла о присутствии Центуриона, а тот, безмолвный, чуть дыша, почтительно оберегал ее раздумья.
Наконец она подняла голову и произнесла очень спокойно:
— Вы и впрямь не могли ничего знать. А теперь — рассказывайте.
Глава 22
КАРЛИК ДЕЙСТВУЕТ
Мы вынуждены на короткое время вернуться к одному из действующих лиц данного повествования, чьи поступки требуют нашего внимания тем более, что, возможно, благодаря им нам удастся разгадать весьма пока еще загадочный характер этого скромного персонажа.
ebooksa