Тайна королевы

— Тем более стоны умирающих, — улыбнулась Фауста.

— О, сударыня, мне давно известно, что вы обладаете поистине непревзойденным умом, — мрачно пошутил Кончини. — Вы поняли меня с полуслова.

— Значит, меня следует арестовать? — произнесла Фауста, также переходя на шутливый тон.

— Увы, сударыня, хотя мне искренне жаль вас. Но я все предусмотрел. Все уладится само собой: я просто оставлю вас у себя.

— Действительно, все очень просто. Я уже могу считать себя узницей, — усмехнулась она.

И вдруг изменившись в лице, она произнесла:

— А вы знаете, что такое война?

В словах ее Кончини ощутил неприкрытую угрозу. Несмотря на прочность своего положения, он чувствовал себя отнюдь не безмятежно. Фауста же была по-прежнему надменна, величественна и совершенно спокойна. Однако Кончини, посчитав свои позиции неуязвимыми, первым устремился в бой и теперь вынужден был продолжать его.

— Вы поздно вспомнили об этом, сударыня. Раз вы стали моей пленницей, то война окончилась, еще не начавшись.

С тем же холодным выражением лица, от которого Кончини давно уже было не по себе, Фауста нанесла решающий удар:

— Вы не поняли меня, сударь. Речь идет не обо мне. Я согласна стать вашей пленницей. Речь идет о войне с Испанией.

Слова эти, словно палица палача, обрушились на голову Кончини. Он зашатался, однако продолжал сопротивляться:

— Война с Испанией?.. С чего это вдруг Испания начнет войну ради личных интересов какой-то принцессы Фаусты?

— Потому что принцесса Фауста представляет здесь Его Величество Филиппа III, короля Испании, — надменно ответила Фауста.

И, не давая ему вставить слово, продолжила:

— Его Величество должен был известить вас…

Затем вновь перейдя на шутливый тон, она сказала:

— Простите, я забыла, что вы не являетесь первым министром и не принимаете участия в решении государственных вопросов. Ведь вы только что заверяли меня, что вы никто… всего лишь друг королевы… Тогда обратитесь к Силлери… или к Вильруа… или к Пюизье… или к Жанену… не знаю в точности, кто из них является полномочным министром… Возможно, вам, как другу королевы, расскажут о том, чего вы не знаете, а именно — что король Испании недавно известил о скором прибытии своего чрезвычайного посланника, наделенного самыми широкими полномочиями, ставящими его выше обычного посла. Этот посланник получает аккредитацию при французском дворе. Полномочный министр… полагаю, это должен быть господин де Вильруа… вероятно, сообщит вам об этом.

— Да, — продолжал сопротивляться Кончини, чувствовавший, как почва стремительно ускользает у него из-под ног, — я знаю, что король Испании известил нас о скором прибытии своего чрезвычайного посланника. Этим посланником, вернее, посланницей, является герцогиня Соррьентес, принцесса д"Авила. Но я не вижу, что общего между герцогиней Соррьентес и принцессой Фаустой.

— Герцогиня Соррьентес, принцесса д"Авила — это я, — торжественно объявила Фауста.