Он приблизился к Карлу Ангулемскому, замершему в низком поклоне, и строго взглянул на своего пленника.
— Герцог, вы согласны выполнить мое условие? — осведомился Людовик.
— Исполнить условие, которое ставит Ваше Величество, — это честь для меня! — пылко вскричал Карл Ангулемский.
Тогда Людовик XIII шагнул к Жизели, подвел ее к Капестану и соединил руки молодых людей. Шевалье едва не сошел с ума от счастья.
— Дети! Мои дорогие дети! — прошептала Виолетта с радостной улыбкой.
— Сир, — не скрывая волнения, произнес герцог Ангулемский, — любовь сильнее честолюбия и величественнее королевской власти… Подойди же ко мне, сын мой! — воскликнул отец Жизели.
С этими словами он заключил шевалье в объятия.
После этого король увлек Капестана в тронный зал, уже заполненный придворными. Взяв за руку оборванного шевалье, покрытого засохшей кровью, грязью и копотью, Людовик подвел его к самому трону.
— Господа, — громко произнес юный монарх, — я представляю вам человека, дважды спасшего мне жизнь и трижды — престол. Господа, я кланяюсь человеку, который только что доказал всему миру, что храбрость, сила духа и благородство сердца по-прежнему непобедимы! Нет преград, которые они не смели бы со своего пути, нет врагов, которых бы не одолели. Господа, король Франции говорит: «Да здравствует Капитан!»
Спустившись по ступеням трона, Людовик снова взял Капестана за руку и повел его через весь зал, в то время как все люди, присутствовавшие там, кричали:
— Да здравствует Капитан!
Нам остается рассказать только о верном Коголене, о котором мы совсем позабыли, увлекшись бурными событиями в герцогском замке и королевском дворце.
Тем утром, когда шевалье умчался, как вихрь, — и, по всей видимости, вовсе не в игорный дом — преданный слуга утешился тем, что пересчитал пистоли, оставшиеся на дне кошелька, который подарил ему Сен-Мар.
Теперь Коголен думал о Джузеппе больше, чем когда бы то ни было, полагая, что он вполне заслуживает счастья и удачи. Коголен представлял, как он попросит руки своей красавицы, а потом станет засыпать ее дорогими подарками, роскошными туалетами и великолепными драгоценностями. Эта мечта была поистине прекрасна, однако вскоре Коголена заставил спуститься с небес на землю один простой вопрос.
— А когда вернется шевалье? — поинтересовалась Джузеппа.
— Откуда я знаю? — вскричал оруженосец. — Может быть, мой господин снова ранен? С ним же вечно случаются всякие ужасные неприятности!
Тут у Коголена начался очередной приступ раздвоения личности. Заставив замолчать Незадачу, верный слуга призвал к ответу Удачу.
— Шевалье вот-вот будет здесь, — твердо заявил Коголен своей невесте.
Затем, догадавшись, видимо, что такого ответа явно недостаточно, он добавил:
— Скоро мой хозяин разбогатеет, и тогда…