Вредная самооценка. Не дай себя обмануть. Красные таблетки для всех желающих

Как ни жаль, но в случае с интеллектуальными фашистами (или фашистами «высшего порядка») дела обстоят не столь очевидно. Они неизменно гордятся своей либеральностью, гуманностью и отсутствием классовых и расовых предрассудков. Однако именно потому, что их фашистская идеология остается неосознанной, они более опасны для общества, чем их собратья «низшего порядка».

Давайте вспомним, как спорят между собой хорошо образованные, эрудированные люди, воспитанные в духе западной культуры и либеральных ценностей. Как в состоянии раздражения и недовольства они называют друг друга? Уж точно не «грязный негр», «еврейский выродок» или «черномазый недоросток». Но «тупой идиот», «кретин», «одураченный болван» – в порядке вещей. И будет ли презрение в голосе интеллигентного фашиста чем-то отличаться от брезгливости фашиста радикального? Признаем честно: нет.

Предположим, что один из участников спора действительно глуп или плохо образован. Разве это преступление? Должен ли он провалиться сквозь землю или умереть от осознания своего невежества? Становится ли он никчемным, бесполезным мерзавцем только потому, что не обладает знаниями или интеллектом в той степени, в которой, по мнению его оппонента, обладать должен? Но разве то, что стоит за словами либерально настроенного человека, не означает, что тот, кто ему не нравится, заслуживает «смерти»? Разве это не то, что мы (а все узнали себя, не так ли?) подразумеваем, когда в нашей обычной жизни критикуем, осуждаем и оспариваем взгляды других людей? Предлагаю ответить на эти вопросы с безжалостной честностью.

Требования интеллектуального фашизма столь же невыполнимы, как и требования фашизма политико-социального. Невозможно населить планету белокожими высокими мужчинами нордического типа (если, конечно, не брать в расчет геноцид и генетический отбор), как невозможно создать общество, состоящее сплошь из интеллектуальной элиты, творческой интеллигенции и успешных предпринимателей. Даже лишив «недостойных» жизни, мы вряд ли выведем расу совершенных «сверхлюдей», потому что всегда будут те, кто лучше соответствует эталонным параметрам или достигает большего успеха, и те, кто по сравнению с ними справляется или выглядит хуже.

Таким образом, скрытые цели интеллектуального фашизма нереальны и утопичны: в современном мире далеко не каждый одарен художественными или интеллектуальными сверхспособностями. И если мы требуем, чтобы все были в числе избранных, то к чему мы приговариваем тех, кто к ним явно не относится? Ответ очевиден: граждане «низшего класса» обречены на презрение и обесценивание со стороны «сверхграждан», а также на самоненавистничество и неприятие самих себя.

Извращенность интеллектуального фашизма этим не исчерпывается. В отличие от фашизма «низшего порядка» он не служит формой невротической защиты для своих приверженцев и фактически направлен против них самих. Так, идеология политико-социального фашизма основана на презрении тех, у кого нет «эталонных» качеств, и на восхвалении тех, у кого эти качества есть. С психологической точки зрения, это компенсация глубинного комплекса неполноценности, которая выражается в провозглашении собственного превосходства над теми, кто не попадает под эталон, а следовательно, не достоин статуса человека.

В основе интеллектуального фашизма также лежит идея превосходства одних над другими, но эта самодельная взрывчатка чаще всего детонирует в руках того, кто ее держит. Недостаточно объявить себя гениальным, талантливым или успешным – рано или поздно придется это доказать. Талант и интеллект измеряются конкретными результатами, которых, с математической точки зрения, могут добиваться лишь единицы. Мало кто может быть по-настоящему уверенным в своей принадлежности к касте людей, обладающих качествами, которые они сами же и обожествили.

Что еще хуже, интеллектуальные фашисты требуют безупречной компетентности и вселенского успеха не только от других, но и от самих себя. Кем бы они ни были – математиками, артистами, учеными или коммерсантами, – они должны добиваться идеальных результатов не только в своих отраслях, но и во всем, за что берутся. Им недостаточно писать прекрасные стихи, нужно, помимо этого, быть идеальными любовниками, душой любой компании и экспертами в вопросах политики. Вполне естественно, что быть безупречным во всех начинаниях не суждено ни одному из живущих на земле. Наступает час расплаты, и тот, кто презирал и оскорблял других за то, что те не стали универсальными гениями, направляет это же оружие против самого себя.

Я допускаю, что мои слова заставили многих корчиться от чувства вины или кричать от негодования, но решительно продолжу. Типичные политико-социальные «либералы» наших дней, какими бы праведными ни были их мотивы, на деле являются ярыми приверженцами фашистской идеологии. Они по своему усмотрению назначают «хорошие» или «превосходные» качества и тем самым автоматически лишают большинство людей возможности соответствовать этим субъективным стандартам. Они презирают, преследуют и ведут борьбу с теми, кто не подстраивается под их капризные требования, и, что не менее важно, чаще всего и сами не соответствуют своим же завышенным ожиданиям и погружаются в пучину невротического самобичевания и жалости к себе.

Поясню вышесказанное на примере, причем намеренно разберу случай не из психотерапевтической практики (которая, естественно, изобилует яркими историями болезни), а из моего «менее неврастеничного» круга общения. Речь идет о старом знакомом, яром антифашисте, родители которого погибли от рук нацистов. Он очень гордится своими либеральными взглядами и при этом исключает из своего круга общения всех, кого считает невеждами. Последних он называет «безмозглыми тупицами», «настоящими идиотами» или «невыносимыми болванами». Его раздражают все, чей интеллект оказывается ниже установленного им уровня, и от него часто можно услышать: «Не могу понять, зачем такие кретины живут на свете? Мир без них был бы намного лучше!»

Как и многие клиенты с похожим мировоззрением, этот человек год за годом терпит неудачу в деле, в котором хотел бы добиться успеха. Он мечтает стать известным писателем, но не может продвинуться дальше пары абзацев, так как находит их «глупыми», «несущественными» и «банальными». Очевидно, что его тяга к сочинительству вызвана не тем, что ему нравится писать, а тем, что он хочет казаться умным и вызывать восхищение у других людей (конкретно, у других писателей). В его случае интеллектуальный фашизм не только вредит отношениям с окружающими, но и лишает радости самовыражения. Мало ли таких людей? Имя им – легион!

Есть ли другой путь? Да, но для начала нужно признать, что интеллектуальный фашизм широко распространен в современном мире и приводит к внтури– и межличностным конфликтам. Его можно и нужно заменить другой жизненной философией. Сразу поясню, что я не имею в виду сентиментальную концепцию эгалитарного общества, в котором все равны, полностью принимают друг друга и не пытаются раскрыть и развить свои таланты. Эта идея не выдерживает критики, и я говорю не о ней.

Я понимаю, что между людьми существуют значительные различия (а также сходства), которые вносят разнообразие в нашу жизнь и делают ее интереснее. Мы часто строим отношения с теми, кто не только отличается от других, но и в том или ином смысле их превосходит. При этом ценность человека должна измеряться не его популярностью, успехом, достижениями, интеллектом и т. д., а исключительно его человечностью.

Попробую выразить эту идею более оптимистично: люди ценны просто потому, что они есть, а не потому, что они умны, образованны, талантливы или успешны. Эта мысль кажется революционной, хотя на самом деле она стара как мир и в какой-то мере содержится в учениях Иисуса из Назарета и других религиозных деятелей. Если кто-то ставит перед собой цель добиться успеха в баскетболе, астрофизике или искусстве, то ему может пригодиться высокий рост, острый ум, тонкая душевная организация или что-то еще. Но если главная цель человека заключается в том, чтобы жить в гармонии с собой и окружающим миром, то все, что ему нужно, – испытывать радость оттого, что он есть, он существует, он проявляется, а не оттого, что он есть, существует и проявляется каким-то особенным или специальным образом.

Чтобы избежать путаницы и разногласий, я хотел бы пояснить свою позицию: я ни в коем случае не против того, чтобы люди ставили перед собой цели, для достижения которых требуется методичное выполнение тех или иных задач или совершенствование тех или иных навыков. Большинство мужчин и женщин счастливы именно тогда, когда они двигаются к своим целям, решают жизненно важные вопросы и осуществляют долгосрочные проекты.

При этом я продолжаю утверждать, что нельзя измерять внутреннюю ценность человека результатами его деятельности. Если кто-то более счастлив, здоров, богат или самодостаточен, если он лучше рисует, пишет или производит что-то полезное, это не делает его «лучшим» человеком, и было бы крайне желательно, чтобы каждый отдавал себе в этом отчет.

В рамках рационально-эмоционально-поведенческой терапии (РЭПТ) мы рекомендуем воздерживаться от оценки самого себя, своего Я, своей сути и целостности, а вместо этого оценивать только свои действия, поступки и достижения. И вот по каким причинам.

1. Оценка своего Я или своей индивидуальности – это сверхобобщение, которое по определению не может быть точным. В течение жизни вы совершаете миллионы действий и представляете собой совокупность неисчислимого количества постоянно меняющихся черт. Если предположить, что вы осознаете все свои дела и качества (а это невозможно), то какую оценку вы поставите каждому из них (скажем, по шкале от нуля до ста)? С какой целью? И при каких условиях? Предположим, вам это удалось, и вы дали точную оценку каждому из миллионов своих поступков, но как вы будете выставлять средний или общий балл своему поведению? Не так-то и просто!

2. Точно так же, как постоянно меняются ваши поступки и качества (сегодня вы отлично играете в теннис, шахматы или на фондовом рынке, а завтра терпите полный провал), меняется и ваше Я. Будь у вас возможность давать обоснованную оценку всей своей личности в любой конкретный момент времени, то ее пришлось бы постоянно корректировать по мере получения нового опыта или совершения нового действия. Дать себе объективную и окончательную оценку можно разве что после смерти.

3. С какой целью люди оценивают сами себя? Очевидно, что, возвеличивая свое эго и уходя в самолюбование, мы провозглашаем собственное превосходство над другими, наделяем себя божественными качествами, становимся святее папы римского и готовимся вознестись на небеса в огненной колеснице. Перспектива заманчивая, но может оказаться миражом. Самооценка, по всей видимости, имеет высокую корреляцию с тем, что Альберт Бандура называет самоэффективностью, а значит, непоколебимая сила эго возможна только при условии, что вы: