Снял со стены какую-то кожаную сбрую (“Откуда у них сбруя? Я же никаких лошадей тут не видела”, - некстати подумала Салли), подошел к девушке, замахнулся, чтобы ударить. Салли вжала голову в плечи, зажмурилась, ожидая удара.
- Не, морду тебе портить сегодня не буду, праздник, а вот жопу надеру!
“Да что они к жопе моей привязались!?” - мысленно взвыла Салли, когда он повалил ее на ту же лавку, где она спала, несколько раз ударил по старым ранам, да так больно, что девушка взвыла в голос, мгновенно охрипнув. А потом стало еще хуже: Никита навалился на нее и снова овладел, да так, что вся нижняя часть тела онемела от боли.
“Долго я так не выдержу, - думала Салли. - Надо срочно искать какой-то выход! Срочно!” Но в голову ничего не приходило.
Целый день она носилась по двору, пытаясь навести хоть какое-то подобие порядка в разваленном хозяйстве Никиты, выгнала корову к стаду, которое вел молодой пастух, с интересом смотревший на “новенькую”. Почистила курятник, от чего ее вырвало и чистить пришлось снова. Постирала тряпье с лавки, развесила сушиться на заборе, с удивлением обнаружила, что вроде - все. Да и устала. Присела на крыльце, когда вышел Никита.
- Ты что, совсем уже? Чего расселась? Дел нет, так я тебе придумаю!
Салли вскочила и помчалась в огород: что угодно, только бы не видеть это чудовище. Господи, он же ночью снова ко мне полезет! Нет! Может, и правда, пусть убьет лучше?
Жить все равно хотелось. И хотелось очень сильно.
За огородом, как и за домом, Никита не следил. Стало понятно, кто из них двоих лентяй. Салли никогда не занималась фермерским трудом, делала все неловко, больше портила, чем наводила порядок, но постепенно все это становилось похожим на жилье. Хоть так.
Натаскала овощей, сварила в чугунке, попарила в печи, покормила “мужа”. Тут и самой удалось поесть. Невкусно получилось, но этот бугай вроде все съел, слова не сказал. Интересно, а он в доме чем занимался целый день? Интересно? Да нисколько не интересно.
Пока мыла посуду, вспомнила, что ей Хельга говорила про реку. Опасно, конечно, наплела какую-то ерунду про нечисть, которая девок на дно утягивает, только зачем она это плела? Она же сюда попала через реку, в которую ее этот… Гарри скинул. А вдруг и обратный путь идет через нее? Ну, конечно! Как она раньше не подумала! Броситься в реку и плыть, пока хватит сил, глядишь, и сможет сбежать от этого ужаса. А если нет? А если нет, решила Салли, значит нет. Утонет. Все лучше, чем быть подстилкой у Никиты. Хотя с какой стати будет тонуть хазарская девушка, на реке выросшая и плавать сызмальства умевшая! Может, и выплывет. Сил и злости хватит. Должно хватить.
Никита, легок на помине, вышел во двор, почесался. Не обращая на девушку внимания, помочился (“А я, дура, стеснялась у крыльца ссать!” - злобно подумала Салли). Зевнул и сказал, будто только что ее увидел:
- А ты что не одета еще? Быстро давай! Надо на площадь идти, праздник сегодня!
- А во что мне одеться? У меня только вот это и есть.
Никита сбегал в дом, притащил неожиданно новый комплект штанов и рубахи, бросил ей:
- Быстрей давай!
Салли переоделась, посмотрелась в бадью с водой - зеркала у Никиты не было, ужаснулась: нос распух, от удара под обоими глазами синяки, губа прокушена, волосы свалялись. Попыталась хоть как-то подручными средствами привести себя в порядок. Сначала расстроилась, а потом разозлилась: да хрен с ними со всеми, пусть видят, как ее “любит” этот “муж”, которого по доброте душевной подобрала ей эта Хельга, будь она проклята. Не перед кем там красоваться. Обойдутся.
Никита оглядел ее, хмыкнул. И вдруг вспомнил:
- А венок где?
- Какой венок?
ebooksa