Громобой

Никита помолчал, потом взял и плеснул из кружки прямо ей в лицо. Схватил девушку за волосы, потащил к бочкам.

- Разойдись! Пришелица выпить хочет!

Народ пьяно заржал.

- Пей, чужачка! - крикнул кто-то. - Ну-ка, Никита, покажи, кто в доме хозяин!

Салли упиралась изо всех сил, ей казалось, что очень важно настоять на своем, не только потому, что жидкость эта была отвратительна даже на вид, но потому что хоть какие-то остатки достоинства надо было сохранить. Нельзя было сдаваться, потому что тогда унижениям не будет конца.

Но Никита был сильнее и намного. За волосы, заломав руки, подтащил к бочке и резко окунул ее головой в мерзкую жижу.

- Пей, сказал! Утоплю!

Салли дергалась, но вырваться не могла, воздух в груди быстро кончился, она сделала вдох, но вместо воздуха в горло и нос полилась то ли водка, то ли самогон, обожгла , она захлебнулась, начала кашлять, от этого еще сильнее стала захлебываться… “Сдохну сейчас!” - подумала Салли и попыталась вырваться, и неожиданно ей это удалось.

Она, немилосердно воняя сивухой, рухнула на землю, откашливаясь и выхаркивая огненный самогон, обжигавший горло и ноздри. Пыталась вздохнуть и никак не могла.

- Никита, ты совсем дурак? - рядом стояла Хельга, так вот, кто приказал ее вытащить. - Тебе кто сказал ее топить? Не можешь добром угостить, праздник света отметить, так что ты лезешь со своей силой, придурок?

- Да я только поучить хотел…

- Это ты так учишь? Ты так калечишь. А мне в деревне калеки не нужны. Мне дураков хватает, понял. Воды ей дай. Переодень.

Салли хотела поблагодарить старосту, но не могла произнести ни слова, дышать было все еще трудно. Никита поднял ее, поставил на ноги, подхватил и потащил к дому.

- Да нечего и переодеваться… Сейчас это все снимем, да поиграем, да ведь? - коротко хохотнул.

“Только не это! - все внутри Салли закричало, завыло, зарыдало. - Нет! Что делать? Делать-то что?!”

Никита дотащил ее до дома, впихнул в комнату.

- Раздевайся давай. Слышала, что Хельга сказала? Сейчас тебя порядку учить буду!

Салли видела все как бы со стороны. Подошла к бадье с водой, зачерпнула ковшиком, попила. Стало легче. Попила еще. Пока пила, огляделась. Да, хозяйка она хреновая: вчерашний топор хоть и выдернула из столешницы, но на место не положила, бросила просто в угол. Собственно, где этому топору место, она понятия не имела. Отошла, сбросила балахон, призывно подмигнула Никите.

- Ну, давай, учи! Раз обещал…

Тот удивился, обрадовался и, стягивая штаны, поскакал навстречу “жене”.  “Тут тебе и конец, скот!” - отчаянно подумала Салли, схватила топор, изо всей силы пнула “мужа” в пах, который Никита, запутавшись в штанинах не успел прикрыть, взвыл и замахнулся… “Ну все. Сейчас или никогда. Зарублю!” Занесла топор над головой, поняла: не сможет. Ударила его куда-то, поняла, что ударила слабо, подняла топор снова, перевернув обухом. Никита голым задом сел на пол, потрогал ухо, изумленно посмотрел на руку в крови.