ЧАО

— Тогда все должно быть по-честному. Стартуем по…

Он помог даме сесть к столику, уставленному вазочками с мороженным, плошками с печенюшками, конфетками и бокалами с колой. Потом подозвал официанта и что-то шепнул тому на ухо.

— Мы стартуем по хлопку шампанского… Идет?

— А, идет! Только открывает официант, а то ты будешь списывать свой проигрыш на то, что начальные условия были неравны.

— А ты азартен, Парамоша, — процитировал лейтенант одного известного литературного героя. — У нас приз только мороженое?

— Только, — усмехнулась элегантная молодая женщина с вьющимися светлыми волосами, — а то тебе не расплатиться…

Официант, подошедший незаметно к их столику, застыл с бутылкой шампанского в ожидании команды. Он видел немало различных споров и относился к этому снисходительно, понимая, что эти двое мебель ломать не станут. Тут его заметила Смирнова и предложила:

— Вот и судья…

— Нет, — возразил стажер, — он тебе подсуживать будет.

— Это почему?

— Я бы такой красивой девушке сразу победу присудил.

— Испугался? — она с азартом глянула на официанта и скомандовала. — Мы на старте… Приготовились…

Официант мастерски открыл шампанское с хлопком, но без брызг. Двое быстро заработали ложками. Не прошло и минуты, как лейтенант резко отпрянул от розетки с мороженным, победоносно вскинув обе руки вверх. Но. Его ликованию не было суждено состояться. Осипова уже спокойно вкушала вторую порцию.

— Победа справа, — едва слышно объявил официант и без тени улыбки наполнил шампанским бокалы. — Приятного аппетита.

— Я был чемпионом академии, — слукавил лейтенант.

— Мне искренне жаль вашу академию, которая не смогла подготовить достойного противника. Могу дать несколько практических занятий. Хотя, секреты мастерства раскрывать нехорошо.

Она отставила в сторону почти пустую вазочку из-под мороженного, и только тут Бобров заметил, что на дне два сорта мороженого разного цвета — клубничное и кремовое, которые он заказал для мамы и дочки.

— Жульничать! — он хотел сделать серьезное лицо, но рассмеялся, глядя на рожицу, которую скривила Анна.

— Не пойман, не вор, — она хихикнула, словно девчушка.

— Да ты… ты… — он не мог подобрать нужное слово, — просто Сонька Золотая Ручка.