— М-ръ Визерденъ, ваши слова настолько оскорбительны, что если бы я стоялъ на низшей ступени общественной лѣстницы, гдѣ клеветы не выносятъ, я подалъ бы на васъ жалобу за убытки; теперь же я презрѣніемъ отвѣчаю на ваши слова. Къ горячему же протесту м-ра Гарланда я отношусь съ полнымъ уваженіемъ и очень сожалѣю, что мнѣ пришлось быть вѣстникомъ такого непріятнаго событія. Я, конечно, не взялъ бы на себя эту тяжелую обязанность, если бы самъ мальчикъ меня не упросилъ привезти его въ вашу контору: я долженъ былъ уступить его просьбамъ. М-ръ Чекстеръ, будьте такъ любезны, постучите въ окно квартальному — онъ ожидаетъ въ каретѣ.
Услышавъ послѣднія слова, всѣ три джентльмена тревожно посмотрѣли другъ на друга, замѣтно измѣнившись въ лицѣ. Чекстеръ поспѣшно вскочилъ съ своего мѣста и широко растворилъ дверь, чтобы впустить несчастнаго преступника. Онъ торжествовалъ: его пророческія предсказанія сбылись.
Не берусъ описать сцену, разыгравшуюся въ конторѣ при появленіи Кита. Сознаніе собственной правоты развязало ему, наконецъ, языкъ и придало ему краснорѣчіе: въ трогательныхъ, хотя и рѣзкихъ выраженіяхъ, онъ разсказалъ все, какъ было, призывая всѣхъ святыхъ въ свидѣтели своей невинностй. Онъ клялся, что не знаетъ, какими судьбами билетъ попалъ въ его шляпу. Произошло невообразимое смятеніе: нельзя было ничего понять, пока, наконецъ, всѣ подробности были изложены, всѣ улики представлены, а затѣмъ наступила мертвая тишина. Джентльмены neperлядывались между собою: они были поражены, смущены.
— Развѣ билетъ не могъ попасть въ шляпу случайно, когда вы разбирали бумаги на бюро? произнесъ, наконецъ, нотаріусъ.
Это предположеніе было опровергнуто, какъ совершенно невозможное. Дикъ, попавшіивъ свидѣтели, хотя и противъ воли, заявилъ, съ своей стороны, что судя по тому, какъ билеть лежалъ въ шляпѣ, онъ былъ умышленно туда запрятанъ.
— Это очень прискорбное происшествіе, чрезвычайно прискорбное, говорилъ Брассъ. — Когда дѣло будетъ разбираться въ судѣ, я попрошу господъ судей, чтобы ему смягчили наказаніе въ виду его прежняго примѣрнаго поведенія. Положимъ, у меня и раньше пропадали деньги, но это еще не значитъ, что непремѣнно онъ ихъ кралъ. Есть много уликъ противъ него, очень много, но вѣдь недаромъ же мы христіане…
— Я бы желалъ знать, замѣчалъ ли кто нибудь изъ присутствующихъ, чтобы у обвиняемаго въ послѣднее время водились лишнія деньжонки? спросилъ квартальный, обводя глазами все собраніе.
— Да, повременамъ у него бывали деньги, отвѣтилъ на это м-ръ Гарландъ. — Онъ мнѣ говорилъ, что ему давалъ ихъ самъ м-ръ Брассъ.
— Совершенно вѣрно, съ жаромъ подтвердилъ Китъ. — Ужъ въ этомъ-то, сударь, вы, кажется, можете меня поддержать, обратился онъ къ Брассу.
— Какъ вамъ это покажется? вскричалъ Брассъ, съ какимъ-то тупымъ изумленіемъ глядя на всѣхъ по очереди.
— А та мелочь, что вы мнѣ давали отъ имени жильца?
— Однако, это скверное дѣло, скверное.
Брассъ замоталъ головой и страшно нахмурилъ брови.
— И такъ, сударь, вы утверждаете, что никогда не давали ему денегъ по порученію третьяго лица? съ тревогой въ голосѣ спросилъ м-ръ Гарландъ.
— Я ему давалъ деньги! Ну, знаете, это ужъ черезчуръ нахально. Г-нъ квартальный, намъ пора ѣхать!
— Какъ? неужели онъ отпирается? пронзительно крикнулъ Китъ. — Господа, ради Бога, спросите его прямо: да или нѣтъ?
— Давали вы, или нѣтъ? спросилъ нотаріусъ.
— Я вамъ скажу, господа, отвѣчалъ Брассъ многозначительно, — что, защищаясь такимъ способомъ, онъ только вредитъ себѣ, и если вы принимаете въ немъ участіе, посовѣтуйте ему перемѣнить тактику.
— Господа, выслушайте меня, воскликнулъ Китъ, пораженный внезапной мыслью, — и вы, баринъ, и вы, м-ръ Абель, и вы, г-нъ нотаріусъ! Клянусь Богомъ, это онъ, онъ самъ положилъ деньги. Я не знаю, за что отъ на меня сердится, что такое я ему сдѣлалъ, но только онъ все это устроилъ нарочно, чтобы меня погубить. Будь, что будетъ, а я даже передъ смертью не откажусь онъ своихъ словъ. Посмотрите, господа, какъ онъ измѣнился въ лицѣ, и скажите, кто теперь больше похоясь на виновнаго, я или онъ?
— Слышите, господа, слышите, что онъ выдумалъ? промолвилъ Брассъ, улыбаясь. — Не находили ли вы, что дѣло дѣйствительно принимаетъ дурной оборотъ. Тутъ ужъ пахнетъ не простой кражей, а вѣроломнымъ подвигомъ. Пожалуй, господа, вы и этому не повѣрили бы, и это нашли бы невозможнымъ, если бы сами не услышали, а я бы вамъ передалъ его слова?
ebooksa