Яркие люди Древней Руси

Накрыл брата княжеским корзном.

Так, с этим всё.

Острым, арапской стали ножом отрезал себе под корень бороду и соскоблил что осталось. Усы не тронул, это у них можно.

Кольчугу скинул, остался в одной рубахе. Пояс узорчатый с мечом тоже долой, может выдать.

Напоследок, прочтя покаянную молитву, снял с шеи крестик, бросил наземь.

На Бога только дураки надеются, и зря. Бог дураков не любит.

Ручей нашел быстро – он журчал, а тропинку не сразу.

Но нашел. Пошел по ней.

Сначала услышал вой и плач, потом вышел на расчищенное от деревьев место. Постоял за дубом, посмотрел.

Деревенька была убогая. Два десятка землянок, избенка с резным коньком, вдали колосилось ржаное поле. Им, стало быть, и кормятся.

Под высоким Перуньим столбом толпились людишки, с сотню. Выли бабы. Должно быть, над покойниками, которых давеча порубил Ратибор.

Святополк подошел незаметно. Встал за спинами, да как возопит:

– Слава Перуну!

Все на него обернулись. Ты что за человек, спросили, откуда, пошто к нам пришел – и прочее.

Святополк помолчал, чтоб утихли.

– Я вольный волхв, между лесных людей хожу, подальше от христолюбов. Имя мое – Велимудр. О чем плачете? Не говорите. Сам спознаю.

Смежил вежды, губами пошевелил.

– Беда у вас. Пришел бородатый, весь в железе, осиротил вас. Так?

Глядели на него разно. Бабы – те поверили, рты поразинули. Мужики, однако, по большей части щурились. Бритые рожи, они недоверчивы.

Бороды на Руси отпускали те, кто нового бога принял, – потому что у Исуса борода. Люди исконные, старой веры, считали это зазором. Борода у Перуна, смертным ее нельзя.