Под ударом

Сэр Колин задумался и понял — пример надо брать с… террористов. Классическая акция — захват израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене. При попытке освободить заложников, немецкая полиция допустила ряд ошибок, в результате погибли все заложники. Все это повергло в шок весь мир, едва не сорвало Олимпиаду и привело к длительному и сильному росту напряженности на всем Ближнем Востоке, к череде ударов и ответных ударов, каждый из которых усугублял ситуацию. Черный сентябрь, отряды МОССАД в Европе, расстреливающие палестинцев. Венцом этого — стало безумное вторжение Израиля в Ливан в попытках привести к власти своих христианских ставленников, резня в лагерях Сабра и Шатила, политический кризис и поражение Израиля — первое за все время его существования. Просто гениальный пример того как один точно рассчитанный удар способен сдвинуть лавину. Те, кто это планировал, все просчитали. Когда в Германии снова начнут убивать евреев — это будет катастрофой, как для Германии, так и для Израиля. Израиль с его вечным действием через край не сможет не ответить — но израильские киллеры на улицах европейских столиц вызовут ярость не только арабов, но и самих европейцев. А это еще важнее — не только ударить по врагам, но и найти новых друзей.

Вот только проблема — Великобритания не имеет дела с террористами.

Сэр Колин сказал это — и тут же рассмеялся про себя. Помилуй Бог, а чем они занимаются, по крайней мере, последние пятнадцать лет, если не имеют дело с террористами. Да Белфаст или Лондондерри просто кишат ими!

Сделав пометку, сэр Колин отодвинул блокнот. Он пока не нашел ответ на вопрос, что, но неожиданно для себя понял — кто?

Чем должна быть цель?

Сэр Колин подумал про другую акцию — нападение Карлоса Шакала на заседание ОПЕК в Вене. Тоже своего рода акция с далеко идущими последствиями. Не только получили огромный выкуп — но и продемонстрировали уязвимость ключевых игроков нефтяного рынка.

Это не должен быть человек. И что интереснее — это не должно быть здание или военная база. Это должно быть какое-то важное событие, которое можно саботировать.

Уже что-то.

Вопрос — какое событие? Спортивное?

Нет, это слишком и это глупо. Если вскроется, что британская разведка причастна к чему-то наподобие Мюнхена — это навсегда запятнает Великобританию и MI-6, не говоря о том, что создаст им новых врагов. Миссис Тэтчер во время Фолклендской войны категорически запретила взрывать французский завод по производству ракет — а тут не завод. Саботаж любого мероприятия с большим количеством гражданских лиц полностью исключен.

Военные? Ну, допустим, удастся взорвать какой-то штаб или самолет. Но что это даст? Поговорят и забудут. Это если информация просочится в прессу — коммунисты в таком случае все отрицают.

Парадокс — для того чтобы акция имела резонанс, ее целью должны быть гражданские — но это недопустимо по политическим соображениям.

Подумав, сэр Колин решил, что это должно быть некое событие с участием «начальства» — так русские называли свое руководство. С одной стороны это не просто прибитые коммунизмом бедолаги, с другой стороны — если произойдет нападение, скажем, на чиновников высокого ранга, помнить это будут долго. Да и этическая часть здесь проще — руководство коммунистов есть недемократически избранные органы власти, систематически угнетающие и подавляющие свои народы и проявляющие агрессию вовне. Это намного более законные цели, чем те, кто просто пришел посмотреть на футбол, к примеру.

Другой вопрос, что чиновников высокого ранга серьезно охраняют, а встреча таких чиновников, тем более международная — будет находиться под самым пристальным вниманием спецслужб. В странах Восточного блока — контроль намного более серьезный, въезд — выезд из страны контролируются, общество нашпиговано стукачами, нельзя просто так даже комнату снять, не говоря о покупке оружия. Проникший в страну агент, скорее всего, будет выявлен и взят под контроль при первых же признаках его активности.

Значит нужно выбирать встречу важную, но не находящуюся под контролем спецслужб. То есть, скорее всего, не политическую.

Подумав, сэр Колин снова и снова перебирал материалы, откладывая то одно, то другое. Наконец, ему попалось на глаза внешне ничем не примечательное сообщение станции в Милане. Он перечитал его.

Еще раз.

Есть! Теперь он знал — что.

Испания, Андалусия. 17 декабря 1988 года

Сэр Колин прилетел в Мадрид обычным гражданским рейсом, из Лондона — как всего лишь один из британских отпускников, намеревающихся сбежать от зимы как следует прожарить свои кости на жарком, почти африканском испанском солнце. Таких было немало — многие британские пенсионеры доживать свой век на щедрую, выбитую профсоюзами (пока их не прихлопнула Мэгги Тэтчер) пенсию приезжали именно сюда, в Испанию. Неплохая, оставшаяся от Франко медицина и цены в три — пять раз ниже на все. Ну и солнце… куда лучше, чем британский смог и холод.