Под ударом

22
18
20
22
24
26
28
30

На первый взгляд — ничего не изменилось, только дорога поплоше и машины подешевле, — но оно и понятно. Это Каринтия — горная местность, разделенная после Первой мировой войны. До нее здесь все было австрийским…

Машину тряхнуло.

— Может, остановимся, поедим?

— В городе поедим, папаша…

— Тут все равно кормят плохо…

Любляна.

Она же Лайбах когда-то. Маленькая и самая богатая из всех югославских республик. Город у большой горы, старые крепости и домики времен бидермайера — соседствуют со свежим бетонным модернизмом. На перекрестках дорожная полиция регулирует движение. Много грузовиков, как и во всех коммунистических странах. Несмотря на то, что день, горят фонари на улицах.

— Зачем днем горят фонари? — спросил сэр Колин.

Бандиты искренне рассмеялись.

— Черт его знает, папаша, ночью они гореть не будут. Может, электростанция выполняет свой план. Потерпи, почти приехали уже…

Громадный бетонный комплекс, в котором находились какие-то спортивные сооружения, назывался «Олимпийский» — всего олимпийского в Югославии было много, пару лет назад тут прошла олимпиада. Несмотря на циклопические размеры комплекса — автомобильная стоянка около него была маленькая, и еще и не полностью заполненная. Они припарковались на свободном месте — первая остановка после нескольких часов езды. Уже темнело…

— Что мы здесь забыли?

— Ну ты и болтлив, папаша. Скажем так, если ты занимаешься боксом, то тут одно из лучших мест в этой стране, чтобы получить по морде…

— А в твоей стране какое лучшее место?

Бандиты усмехнулись, потом заговорил тот, что сидел за рулем:

— Хитер ты, папаша. Точно не эта. Я — беженец от коммунистического режима, уже вид на жительство дали. Ха-ха-ха…

Из громадного — они со своей БМВ как будто стояли на причале у борта трансатлантического лайнера — спортивного комплекса вышел какой-то тип и направился к ним.