— А вдруг вы создадите армию одержимых ею? — продолжал я. — Тех, кто решит, что перед ним психопат, даже если это не так? Создадите охотников на ведьм в мире, который охвачен патологическим страхом?
Он долго молчал.
— Меня тоже волнует, что моим опросником могут злоупотреблять, — кивнул Боб наконец. Потом тяжело вздохнул и качнул стакан — льдинки стукнулись друг об друга и об стенки.
— Кто им злоупотребляет? — уточнил я.
— У вас есть отделение тяжелых и общественно опасных расстройств личности?
— Да, именно там находится в заточении Тони, про которого я вам говорил. ОТРЛ в Бродмуре.
— Я все время спрашиваю себя, кто имеет право брать под стражу на основе моего опросника, — задумчиво сказал Боб. — Кому доверяют его? Здесь, в Британии, к этому подходят достаточно ответственно. А в США, например, есть законы о «принудительной госпитализации людей, одержимых сексуальным насилием». В соответствии с ними человека могут запереть навсегда.
Он говорил о психиатрических больницах вроде Коалинги — это, казалось бы, весьма привлекательное место занимало 130 гектаров земли рядом с Монтерей-Бич в Калифорнии. Огромная лечебница (365 квадратных километров) с гимнастическими залами, кабинетами для занятий музыкой и другими видами искусства, бейсбольными площадками и множеством аккуратно подстриженных лужаек. Из ста тысяч педофилов Калифорнии там находятся полторы тысячи человек. В этих комфортных условиях они, скорее всего, и проведут остаток жизни (с открытия в 2005 году и до сих пор было выписано всего 13 человек). Всем им в день окончания тюремного срока объявили, что из-за большой вероятности рецидива вместо свободы они отправляются в Коалингу.
— Определенную роль в принятии этого решения сыграл и мой опросник, — рассказал Боб. — Я готовил тех, кто управляет этими больницами. Они сидели в зале, зевали, бездельничали, стригли ногти, рисовали в тетрадях… И на основании моего опросника должны были решать судьбы людей…
Один психиатр из Коалинги, Майкл Фриер, в 2007 году в интервью
— Они уже ответили за свое преступление, проведя определенный срок в тюрьме. А потом их снова отправляют не на волю, а в больницу штата неизвестно на сколько, — рассказал Фриер в своем интервью. — Чтобы выйти, приходится доказывать, что они не опасны, что не так уж просто сделать. Разумеется, у них есть все основания сильно расстраиваться.
В VIP-баре Боб продолжал свой рассказ — об ужасном мире путешествующих экспертов, судебных психологов, аналитиков, которые колесят по странам с консультациями. И эту возможность им дают курсы самого Хаэра. Этот сертификат был и у меня. «Специалисты» теперь имеют право участвовать в слушаниях по условно-досрочным освобождениям, в обсуждении смертного приговора, в процессе анализа поведения серийных убийц. Думаю, Боб рассматривал собственный опросник как что-то безобидное — нечто невинное, каким и должна быть наука, по его мнению, — однако людей, которые пользовались его работой, считал глупыми, аморальными проходимцами и невеждами.
Попрощавшись с Бобом, я решил найти человека, который нес ответственность за самую знаменитую «охоту за психопатами» в современной истории, — Пола Бриттона. Когда-то давно он работал судебным психологом и был довольно известен. Но в последнее время все реже появлялся на публике, ведя закрытый образ жизни. Это было неудивительно: Пол оказался замешан в одном из самых неприятных профессиональных инцидентов.
В течение нескольких дней я писал письма на всевозможные адреса, хотя и не особо рассчитывал на ответ. Как-то вечером у меня зазвонил телефон. Номер не определился.
— Прошу прощения, — услышал я робкий голос. — Это Пол Бриттон. Если я правильно понял, вы… извините…
Было слышно, что он терзается сомнениями и звонок потребовал от него усилий.
— Вы бы не хотели поговорить со мной о том периоде, когда занимались судебной психологией? — уточнил я.
В трубке был слышен тяжелый вздох.
— Потрошить внутренности несчастных душ — не самое лучшее времяпрепровождение, — наконец выговорил он.
(На самом деле ему достаточно редко приходилось проводить время среди чьих-либо внутренностей в прямом смысле слова. Судебных психологов редко зовут на место преступления. В анатомическом смысле он их видел только на фотографиях и в своем воображении, представляя какого-то очередного психопата-убийцу, психологическим портретом которого Бриттон занимался в тот момент.)
ebooksa