Французская мелодия

— Я хочу предложить вам рассмотреть предложение, которое устроит и вас, и меня. Как вы знаете, Лемье добился своего, Катрин его жена, у них семья и всякое такое. Посему архив может интересовать француза только с позиции бизнеса.

Ни мне, ни вам высот, в которых обитает Лемье, не достичь.

Поэтому предлагаю продать бумаги Соколовых Лемье, разделить деньги, забыть обо всём, что сопровождает меня и вас на протяжении четверти века.

— С чего вы взяли, что документы у нас? — без тени волнения произнёс Богданов — старший. — В записанном вами разговоре об этом не сказано ни единого слова.

— Вы правы. В записи нет главного, того, что могло бы раскрыть тайну до конца. Но вдумайтесь, какой резон предлагать компромисс, когда знаешь, где противник хранит бумаги?

Богдановы переглянулись.

То был вызов с неприкрытой угрозой, рассчитанный, что ни тот, ни другой не смогут сдержать себя, а значит, разговор будет продолжаться в ультимативной форме или не будет продолжаться вообще.

— Нет. Ты глянь, — дёрнулся Илья. — Припёрся без приглашения в чужой дом, да я тебя только за то, что уроды твои творили со мной в лесу, порвать должен.

— Спокойно, Илья! Спокойно!

Хладнокровие отца заставило Богданова сбросить обороты.

— Криком не поможешь. Если господин Гришин решил сыграть в открытую, значит, успел предпринять шаги, обеспечившие стопроцентное прикрытие. Не так ли, господин полковник?

На лице гостя не дёрнулся ни один мускул. По всему было видно, что жизненная закалка человека настолько сильна, что любой брошенный в его сторону негатив разбивался об стену полнейшего равнодушия.

— Я всегда говорил, что иметь дело с противником интеллигентным и, что самое важное, умным- дело тонкое. Посему победа над ним есть ощущение превосходства над самим собой. Вы же, молодой человек, слишком восприимчивы как к отрицательным эмоциям, так и к положительным. Надо быть более устойчивым к проявлению внутреннего беспокойства. Оттого, что вы повысили голос, мне ни жарко и ни холодно.

— Вы не ответили вопрос, — вынужден был прервать тираду гостя Николай Владимирович.

— Вопрос? Какой вопрос? — удивлённо глянул в сторону хозяина дома Гришин.

— Что последует, если мы откажемся от вашего предложения?

— Я буду вынужден применить силу.

— Интересно знать, какую?

— Для начала обыск. Дальше, как получится.

Ситуация становилась похожа на эпизод из детективного сериала, в котором стороны после того, как переговоры зашли в тупик, хватаются за оружие.