Французская мелодия

Какое-то время Гришин вслушивался в вырывающийся из мобильника голос, изредка прерывая тот фразой: «Так, так».

Когда же поток информации иссяк, проговорив: «Понял. Действуйте», — вернул телефон на место.

— Что-то случилось?

Стараясь не подавать вида, что звонок заинтриговал, Илья перевёл взгляд на спрятавшийся между тарелками мобильник.

— Случилось. Два часа назад в Шереметьево совершил посадку самолёт из Парижа. В числе пассажиров значится имя интересующей нас особы.

— Элизабет в Москве?

— Да. Из аэропорта Лемье отправилась в «Мариотт гранд», где, сняв люкс, заказала ужин, после чего попросила портье не беспокоить.

Рука Ильи непроизвольно потянулась к карману. Желание набрать номер Элизабет оказалось выше любой осторожности. И только мысль: «Что я ей скажу?» — заставила вместо трубки вынуть платок.

— Не иначе, как вечер чудес. Вчера общались по телефону, сегодня Элизабет в Москве. Интересно знать, что заставило Лемье изменить планы, когда та обещала быть только к концу недели?

— Может, ваше решение заключить с нами сделку?

— Сделку? — наполненный удивлением взгляд метнулся в сторону глаз Гришина.

— Откуда Элизабет знать то, о чём мы с вами узнали час назад?

— От вас.

Реплика полковника несла провокационный характер, а значит, отвечать на неё требовалось в том же духе.

— От меня? — стараясь держать себя в руках, переспросил Илья. — Не в моих интересах ставить в известность Элизабет о том, о чём знать не положено никому.

— В таком случае, кто?

— Жак. И не без вашей помощи. Вы сообщили Лемье о том, что я назначил вам встречу. Тот, поняв, что разговор пойдёт об архиве, поставил в известность Элизабет.

— Поставил в известность о чём?

— О том, что знает, где находятся документы.

Застывшая в недоумении тишина стала свидетелем того, что Гришин, сам того не подозревая, оказался в вакууме собственных размышлений настолько плотном, что не мог сообразить, что имел в виду Илья, намекая на сговор между ним, Лемье и Элизабет.