Увиденное оказалось убийственным. Отёк делал лицо похожим ни на казаха и даже ни на киргиза, а на самого что ни на есть якута.
Отступив на шаг назад, Илья решил подойти к проблеме по — иному.
«К чему измываться над собой обидами, когда вернуть ничего нельзя. С верхней частью ясно: изменим причёску, напялим очки. Как быть с губами и с ссадинами?
Решение удивило не столько неординарностью, сколько простотой и доступностью.
«Надо позвонить Ирке. Эта бестия что-нибудь да придумает».
Взгляд скользнул по часам. Стрелки замерли на привычных для них позициях, обозначив восемь утра.
Ирка, соседка по площадке, будучи девчонкой не просто продвинутой, а в какой-то степени даже отчаянной, частенько наведывалась к Илье в гости. Посидеть, поболтать, выкурить по сигаретке, заодно одолжить сотню — другую денег, которые, как правило, не возвращались, что со стороны Ирки считалось в порядке вещей.
Богданову нравилось быть в курсе новостей студенческой жизни.
Для девчонки факт дружбы с таким мачо, как Илья, возносил ее до небес.
Сняв трубку, Илья набрал номер.
Гудки долго трепали нервы, что с одной стороны гарантировало отсутствие родителей, с другой — самой Ирки.
Наконец, когда Богданов отчаялся услышать привычное приветствие, в трубке что-то цокнуло, после чего заспанный голос произнёс: «Алло! Говорите».
— Привет! Это Илья!
— Какой ещё Илья?
— Сосед по квартире.
Тишина на противоположном конце провода давала понять, что в голове Ирки идёт борьба противоречий.
Понимая насколько трудно спросонья сообразить, что к чему, Богданов решил упростить ситуацию.
— Есть возможность отработать долг, — произнёс он, будучи уверенным в том, что в разговор про деньги Ирка включится мгновенно.
— Илья, ты что ли?
По вырвавшемуся из трубки возгласу стало понятно, что просветление, хотя и с запозданием, но наступило,