— Я Филлип, — зарычал он. — А ты кто?
— Пойдём, — потянул Кевин своего друга.
— Я Тони, новый участковый, — Тони протянул ему руку.
— Кевин, — мой друг пожал её.
— Филлип Николсон, — присел рядом со мной Фил. — А ты, Тони, должен знать, что, если ты сидишь рядом с Белл, то тебе стоит быть настоящим джентльменом.
— Фил, пойдём, — Кевин попытался поднять его.
— Я ещё не договорил, — ответил Фил. — Потому что Белл из тех девушек, которые требует к себе особого внимания.
— Ладно, — вдруг выскочила улыбка на моём лице. — Всё понятно, можешь идти.
— Я не хочу уходить от тебя.
Я никогда не слышала от Фила подобных слов, даже когда он был пьян. Я серьёзно, поверьте мне, Фил Николсон — это человек, который никогда не говорит тёплых слов другим людям, наверное оттого, что в детстве ему никогда такого не говорили. В любом случае, мне вдруг стало очень радостно от его простой фразы. Я иногда удивлялась, как многое он мог сотворить с моим настроением своей простой улыбкой, простым взглядом, движением или появлением.
— Но тебе стоит уйти, — не глядя ему в глаза, сказала я.
— Но почему?
— Потому что нам пора, Фил, — Кевин поднял его за руку. — Пойдём ко мне домой.
— Я не хочу.
— Нам пора.
Они начали драться не то в шутку, не то на самом деле. Всё прервал визг, донесшийся до нас со второго этажа. Мы с Тони соскочили и побежали наверх, многие сделали так. Кев и Фил остались на первом.
— Тони Райт, — протягивая всем своё удостоверение, он проходил вперёд.
Все застыли на одном месте. По коже пробежался холод, замораживая каждый участок тела. Эрика, не шевелясь, смотрела в упор стене, когда Тони подошёл он увидел то же, что и все мы. На стене красовался большой чёрный знак «А».
— Никуда не расходитесь, — скомандовал Тони. — Сейчас я вызову подкрепление.
Не будь я напугана, я бы удивилась возможности Тони меняться в своём настроении за пару секунд. Вот недавно он с усмешкой смотрел на пьяного Фила, шутил со мной, слегка пританцовывал, а теперь стоит здесь, и смотрит прямо в глаза смерти, и он совсем не боится, как мы. Он за секунду стал серьёзным, и в его взгляде я заметила ту частицу, которая принадлежала моему отцу.