В Линкольнвуде гаснет свет

22
18
20
22
24
26
28
30

Та перевела дуло винтовки на Кайлу:

— Или что? Хочешь пострелять, Кайла?

Макс никогда еще не слышал таких демонических ноток в голосе мамы. В нее как будто дьявол вселился.

— Джорди, иди сюда! — потребовала Кайла.

Джордан быстренько отступил к своему двору и спрятался за матерью и ее собакой.

— Ступай в дом, Макс! — крикнула мама через плечо.

Макс сделал еще несколько шагов назад, но остановился на краю участка — на улице показался судья.

Старик вынес с собой «Беретту». Дуло он направил в землю, а свободную руку поднял над головой, как священник. Стоя на крыльце, он отругал женщин, как учитель начальных классов ругает учеников на переменке:

— Дамы! Подумайте! Не делайте что-то, о чем потом пожалеете!

Обе матери, похоже, действительно задумались, как вдруг с перекрестка на выезде из Брентли-серкл раздался голос:

— Мам?

Посреди улицы, сжимая руль велосипеда, стояла Хлоя.

Хлоя

Хлоя услышала выстрел за два квартала от Брэнтли-серкл, поднимаясь по крутому холму с велосипедом — рюкзак был таким тяжелым, что она устала крутить педали.

За выстрелом последовал собачий лай, а не отчаянные крики, так что Хлоя решила, что это папин босс вновь облажался. Так что, сворачивая с Уиллис-роуд, она совершенно не ожидала, что окажется посреди финальной сцены фильма Тарантино с миссис Станкович, судьей Дистефано и мамой в главных ролях. Макс и Джордан выглядели как массовка, а Искра предоставляла саунд-трек.

Джен, похоже, выигрывала. По крайней мере, ее пушка была больше. Она направляла ее на миссис Станкович, которая, в свою очередь, держала маму Хлои на мушке своего пистолета.

Раздавшийся удивленный возглас привлек внимание участников этой драматической сцены. При виде дочери Джен так обрадовалась, что Хлоя мгновенно поняла — вернуться домой было правильным решением.

Когда участники боевых действий поняли, что у новоприбывшей нет оружия, они снова сфокусировались друг на друге.

— Что скажете, — предложил женщинам судья, перекрикивая лай Искры, — на счет три мы все опустим оружие, разойдемся по домам и попытаемся вспомнить, что нам еще жить и работать вместе.

Это было разумное предложение.