Вторая моя ошибка, совершаемая и многими моими друзьями: мы запоминаем, что пошло не так в предыдущих отношениях (не ставших для нас
Помимо физического влечения нас удерживали вместе духовная связь и вера. Мы проживали и моменты блаженства, когда творящаяся между нами химия становилась всем заметной, и моменты, которые, на сторонний взгляд, однозначно сигнализировали о скором разрыве. Как в любых близких, открытых отношениях, наши многочисленные травмы и истории, оставшиеся от предыдущего опыта, постоянно давали о себе знать. И это снова и снова отдаляло нас от свободной и глубокой связи. Продолжая встречаться, мы оба ощущали, насколько сильно задеваем больные точки друг друга, и некоторые близкие друзья говорили нам, что романтические отношения не должны быть так трудны, что нам следовало бы еще находиться на стадии медового месяца. Фактически оба ее ближайших друга и несколько моих неоднократно советовали нам остаться друзьями, потому что с любовью явно ничего не получалось.
Я хотел бы немного остановиться на этом мифологическом ожидании, которое в нашей культуре называют медовым месяцем. Прежде всего я думаю, что это довольно новое явление; в конце концов, браки по договоренности были нормой на протяжении почти всей истории человечества. При этом задачей брака по большому счету являлась не любовь, а дети — размножение посредством рождения потомков, которым можно передать свою собственность. Так что для пары, не знавшей секса, в одночасье создавшей семью и осознающей, что теперь надо делать детей, после бракосочетания как раз и наступал медовый месяц — страстный период отношений, правда, имеющий определенную цель.
Обращали ли вы внимание на то, как мы показываем отношения в фильмах и сериалах? Как киношник, могу рассказать вам, что существует проверенная формула, непременно ведущая к успеху. Все начинается с того, что две противоположности влюбляются вопреки обстоятельствам. У них потрясающий секс, одинокие друзья завидуют, женатые и замужние мечтают вернуться назад, к тем временам, когда их отношения были такими же яркими и страстными. Но вскоре начинаются сложности. Что-то идет не так. Открывается некая тайна, кто-то кого-то саботирует. Мы видим травмы и боль от расставания. Один из героев понимает ошибку другого и то, каким образом их прошлое привело к такому хаосу, и пытается вернуть любимого. Но, как правило, уже слишком поздно. Они осознают потерю, только когда окончательно расходятся. Эмоциональный монтаж на фоне печальной музыки. Но еще не все потеряно. Есть вещи, за которые стоит бороться. Другой герой тоже не в лучшем состоянии. Возможно, он теперь в других отношениях, но все равно несчастен. Все вокруг напоминает им об утрате. Оба думают друг о друге. Стоило ли им спасать свою пару? Расставания не бывают простыми, ведь с разбитым сердцем не продолжишь жить спокойно. В финале совершается захватывающий героический акт любви, один из героев ставит на кон все ради другого, и они снова вместе во веки веков. Или нет? Возможно, просто на этом месте закончился фильм?
Вся идея медового месяца в действительности должна служить иным целям, противоположным нашим представлениям о ней. Предполагается, что супруги уже на этом этапе поймут: хотя отношения начинаются с возбуждения, страсти и секса, рано или поздно придет время настоящей работы, и б
Одно из моих любимых изречений о влюбленности и браке — это ответ старшего сына Бахауллы, Абдул-Баха, на вопрос мужчины о том, стоит ли ему жениться на некоей женщине. Абдул-Баха ответил невероятно просто и мощно, и я верю, что его ответ пригодится всем, независимо от пола и сексуальных предпочтений. Он сказал: «Прежде чем выбрать жену, мужчина должен трезво поразмыслить». Трезво. Подумайте об этом. Сегодня мы часто опьяняемся любовью в самом начале отношений. Наше сознание затуманивают химия и эндорфины. Мы впадаем в зависимость от человека, с которым общаемся. Это — одна из причин, по которым расставания так тяжелы и отвратительны. Мы не знаем, как будем жить без этого человека, ведь мы сделали его своим миром. Вместо того чтобы оставаться целостным и искать партнера, который подходил бы нам, мы ищем того, кто дополнит нас. Мы ищем новых свиданий, чтобы заполнить дыры и пустоты в своей жизни, и заполняем их другими несовершенными людьми, ищущими того же. Мы не мыслим трезво — скорее, наоборот. Потом проходят несколько лет в браке, и мы — раньше или позже — трезвеем; тогда-то все и начинает разваливаться. Но что, если бы мы входили в отношения трезво? Как это могло бы выглядеть? Конечно, необязательно превращать каждое свидание в терапевтический сеанс, но я уверен: открытость, уязвимость и честность — это синонимы трезвости в случае, если мы говорим об отношениях и об изучении характера того, с кем планируем провести жизнь.
На мой взгляд, все вышеперечисленное обязательно случается в браке или в любой другой долговременной связи. Все эти неудобные диалоги состоятся. Секс замедлится. Тела изменятся. Оба партнера будут стареть, только если один из них не Пол Радд[21], потому что Пол Радд не стареет. В какой-то момент финансовые трудности проверят отношения на прочность. Если все, что у нас есть, — это дом с красивым фасадом, возведенный для того, чтобы хорошо выглядеть на экране, то с наступлением действительно дерьмовых времен ничто не удержит его от разрушения. Вспомните о большом злом волке, с легкостью сдувшем уже два дома. Он не встречал достойного противника, пока не набрел на дом, построенный из кирпича. Нам следует повнимательнее относиться к тому, из чего мы строим наши дома — наши отношения, — особенно в век культуры свайпа, когда иллюзия счастья и идея о том, что за следующим забором трава зеленее, находятся всего в нескольких кликах от нас.
Так что, хотя у нас с Эмили и не было стереотипного медового месяца, сегодня я благодарен тому периоду; нам удалось тогда заложить фундамент, на котором мы держимся вместе уже девять лет, из них семь с половиной — в браке (на момент написания этой книги), и растим двоих детей. Несколько лет назад мы с Эмили купили наш первый дом и полностью перестроили его. Мы выпотрошили его и разобрали до самого фундамента. Оставили часть каркаса и опор крыши, потом усилили старый фундамент и на нем возвели дом. Вспоминая это, я вижу, что и наши отношения в их начале напоминали перестройку здания. Мы как будто смотрели на старые стены и решали, какие из них придется снести, чтобы обустроить нужные нам комнаты. Мы рыли землю и тяжело трудились, чтобы разобрать конструкцию до основания, и, натыкаясь на проблемы, вместе искали решения. Мы изучали каждую деталь постройки и выясняли, как можно сделать ее более открытой. Если нам требовалось что-то, о чем мы не задумывались, или то, что позволило бы расширить пространство, мы копали внутри и под фундаментом, а для заделки трещин звали специалистов. Делая все это, мы постоянно убеждались, что у нашего дома крепкая основа, что он будет прекрасен — что он был прекрасен еще до того, как мы прикоснулись к нему, оклеенному аляповатыми обоями, с неработающими туалетами, и даже когда от него остались одни голые балки. (Кстати, вскрыв все балки, мы пригласили ближайших друзей и членов семьи и попросили их написать на перекрытиях молитвы и пожелания, чтобы их слова навсегда остались в основе нашего дома.) О, если вы и правда хотите проверить свой брак на прочность, купите дом, требующий ремонта, и сделайте то, что сделали мы. Вы обнаружите, что на разных этапах реконструкции ваш брак не раз напомнит вам дом. Но если вы удержитесь, то результат, как и ваш новый дом, будет прекрасный. Именно с этого начинается работа. Вы никогда не перестаете трудиться над обустройством дома и никогда не перестанете трудиться над своим браком.
Преодолев предрассудки, эго и навязанные привычки, которые заставляли нас реагировать, исходя из опыта прошлых травм, мы получили замечательный результат. Конечно, наша жизнь не превратилась в сказку с феечками и фейерверками, но что такое брак? Наш брак до сих пор крепок, прочен и спокоен; в нем царит справедливость. Он был и остается непростым, но, скажу я вам, оно того стоит. За период свиданий мы успели попрактиковаться в том, чтобы следовать за своим истинным «я», а не за внушенным посторонними образом, и даже когда у нас не все получалось, мы имели возможность вернуться к начальной точке выбора. И тренируя мышцу выбора — через понимание, что у нас достаточно сил на то, чтобы выбирать любовь, а не просто любить, — мы научились выбирать друг друга. Говоря все это, я отдаю себе отчет в том, что мы женаты всего семь лет и далеки от статуса экспертов в искусстве отношений. Мы, конечно, еще не достигли цели; мы несовершенны, и наш путь — лишь один из многих. Любовь и брак бесконечно глубоки, уникальны, как две души, соединенные в них, и непостижимы, но понемногу, день за днем, мы работаем над ними, зная, что на самом деле суть в путешествии, а не в пункте назначения.
Не поймите меня неправильно. Мне нравятся хорошие сказки. В душе я романтик, и если бы широкие жесты были языком любви, я активно пользовался бы им. Во мне живет невинное и чистое желание дарить любимым людям — и в первую очередь Эмили — ощущение, что они особенные. Также я знаю, что умею создавать волшебную обстановку, но не должен применять эту способность ради извлечения выгоды или ради победы в случае, когда чувствую себя неуверенно. Я хорошо представляю себе, каково это — быть Прекрасным Принцем, ведь именно такую роль, Прекрасного Принца, мне чаще всего навязывает общество. И хотя я, вероятно, не сумею дать рекомендаций, как заставить женщину упасть в мои объятия во время танца (хотя не раз проделывал это перед камерой), я способен устроить торжественное шествие с танцами в ее честь, причем без помощи джинна.
Сказки, как и мужественность (и гендерные предрассудки в целом), учат нас тому, что любовь должна выглядеть и ощущаться определенным образом. Как я подчеркивал ранее, старые диснеевские фильмы, основанные на фольклоре, демонстрируют нам, что есть принцесса в беде (женщина, которую необходимо спасти) и есть рыцарь в сияющих доспехах (мужчина, готовый спасать ее). Надо заметить, я смотрел обе части «Холодного сердца» примерно по пятьсот раз, спасибо детям, и страшно рад, что мультипликаторы наконец отошли от этой формулы. К тому же не стоит ли нам обсудить, отчего теперь почти каждый детский фильм начинается со смерти родителей? Вероятно, все это — о поиске собственного пути и об исцелении ран после потери родных, но хватит уже. Покажите мне живых родителей, пожалуйста. Занудных, странных, но живых! Отношения с ними порой труднее исправить, но если это получается, вы ощущаете себя потрясающе.
Как правило, в сказках у мужчины все клево, а у женщины, наоборот, полный раздрай — конечно, до тех пор, пока спокойный, крутой, собранный парень не впрыгивает в кадр, чтобы избавить ее от любого зла, пытающегося воспользоваться ее девственной красотой и невинностью. Что в результате? Блистательная свадьба и долгая счастливая жизнь! Или ровно противоположное: парень только КАЖЕТСЯ идеальным, но внутри у него полный бардак, и женщина, через терпение и самопожертвование, не сдаваясь, в конце концов исцеляет его боль и превращает его в мужчину, которым (она это точно знала) он может стать. Многие женщины вообще уверены: в сказках именно она спасает его, а он лишь ДУМАЕТ, что спас ее.
Мы знаем, что все это ерунда, что все устроено не так, что фильмы и романтические сериалы не расскажут нам о реальной жизни. Но они вдохновляют нас в реальной жизни, а искусство часто ей подражает. Так что же случается, когда мы сталкиваемся с действительностью в процессе развития отношений или в браке? До встречи с Эмили я думал, что хочу жениться, потому что мне нравится сама идея брака. Я обожал истории женатых пар, которые видел в сериалах, фильмах и даже в собственной жизни. Я хотел того, что было у моих родителей и бабушек с дедушками, не понимая, сколько труда в это вложено на самом деле. Но во всех этих историях находилось место только для каких-то конкретных эмоций, сюжетных линий и определенных персонажей. Когда вы живете «долго и счастливо», у вас нет пространства для того, чтобы просто быть человеком, не говоря уже о том, чтобы увидеть человека в своем партнере. Именно из-за этого конфликта я сделал Эмили предложение так, как сделал. (Написав, я понял, насколько неромантично это звучит — конфликт как повод для предложения, однако оставайтесь с нами.)
Когда мы осознали, что готовы к женитьбе, я, со своей любовью к зрелищным жестам, захотел сделать что-то невероятное и экстравагантное. Но будь я честен с собой, я понял бы, что это желание, вероятно, вызвано не вполне чистыми побуждениями. Да, я хотел показать и доказать, насколько сильно люблю ее, но, полагаю, какая-то часть меня желала продемонстрировать ей и всем нашим знакомым, как много любви я готов дать ей в будущем. Эта часть требовала, чтобы на нее обратили внимание и оценили. Мне кажется, все мы ставим перед собой обе эти цели, когда дело доходит до грандиозных событий и широких жестов. Посмотрите, например, на свадьбы: зачастую это серьезное, дорогостоящее мероприятие длиной в несколько дней пары планируют годами. Миллионы пар откладывают свадьбу просто ради того, чтобы потом сделать ее незабываемой. Девочки растут, больше мечтая о том дне, когда выйдут замуж, чем о мужчине, за которого будут выходить. Свадьба превращается в фантазию, ожидающую осуществления. Мы берем кредиты, тратим больше, чем имеем, чтобы наша невеста/жених или наши родители были счастливы. В реальности свадьбы делаются не для молодоженов — это шоу для гостей. Многие говорят, что почти не помнят своей свадьбы, так как перед ней испытывали невероятный стресс, стараясь превратить этот день в идеальный, но позабыв получить удовольствие от него. Скажу странную вещь, наивную и простую: любви не нужно шоу. Ей не нужна аудитория в две сотни гостей. Ей не нужна ресторанная еда и прикольный фон для фотографирования, ей не нужны нервные окрики организатора, заботящегося о соответствии цветов букетов и салфеток. Любви все это не требуется, но иногда необходимо нам. И это нормально. Мы не становимся от этого хуже, и это не означает, что наша любовь ненастоящая; однако изучение себя и причин, по которым мы хотим всего этого, — важный шаг в самопознании. Я думаю, что будущие поколения, изучая наши свадебные традиции, сочтут их нелепыми. Вряд ли нашим детям понадобится день, который стоит сотни (а иногда тысячи) тысяч долларов, чтобы начать жить вместе. Вместо этого они пустят деньги на настоящие нужды совместной жизни и ограничатся празднованием в кругу друзей — таким способом, который будет наиболее уместен для них и для их личной истории любви. Пожалуйста, поймите, я не осуждаю свадьбы, но, кажется, чем больше мы видим разводов, тем сильнее осознаём: мы должны пересмотреть не только то, как мы женимся, но и то, как и почему начинаем встречаться. И хотя признавать это неприятно, крайне важно как минимум разобраться и внутренне примириться с тем,
Эмили никогда не стремилась к публичной демонстрации любви. Она из тех людей, для которых нормально тайно сбежать с любимым или выслушать предложение один на один, без камер и зрителей, и не иметь потом видеодоказательств. Она не станет размещать пост о событии в соцсетях, чтобы «зафиксировать» произошедшее, она полностью самодостаточна во всем, что касается ее внутреннего опыта, и не нуждается во внешнем его подтверждении. Но замуж она вышла за того, кто годами зависел от внешнего, постоянно ища одобрения остального мира и не зная, как найти его внутри себя. Примерно на третьем месяце знакомства я решил продемонстрировать всем своим друзьям, что безумно влюблен в Эмили. И, как настоящий романтик, потратил много дней, создавая для нее идеальную и слишком серьезную стихотворную поэму. Я сделал ей сюрприз, прочитав свой опус на мероприятии в присутствии нескольких сотен человек. Никогда раньше я не писал и не читал стихов; я понимал, что таким образом ставлю себя в уязвимое положение, рискуя получить унизительную реакцию, но риск провала мерк в моих глазах, когда я представлял, как она растает от моих слов любви.
Этого не произошло. На самом деле я добился противоположной реакции. Хотя некоторые присутствовавшие женщины и «растаяли» от моих слов и даже сообщили Эмили, какая она «счастливая» (она до сих пор ненавидит, когда ей говорят подобное, так как это полностью игнорирует ее личное желание встречаться со мной и практически отрицает тот факт, что ОНА со своей стороны также выбрала меня), Эмили считала в моем жесте потребность, лежавшую глубже. Она увидела, что я хотел завоевать ее, публично заявив о своих чувствах, и не поддалась на это. Именно поэтому, спустя почти полтора года, когда дело дошло до очередного жеста в ее адрес, я уже знал: пускай мне и хочется замутить что-то «большое» в честь помолвки, это что-то должно быть искренним и подходить именно для нее, так как все, чего она хочет, — это я. Не фальшивая публичная версия, которой, как я думал, мне следует стать ради нее. А я сам.
В то время в моде были вирусные предложения руки и сердца. Люди делали безумные предложения с флешмобами и трейлерами выдуманных фильмов и записывали все на скрытую камеру. Я как режиссер музыкальных клипов знал об этом все, ведь это входило в круг моих профессиональных навыков. В голове моей вертелись тысячи идей, однако ни одна из них не подходила для Эмили; все они были только для меня. Ее не впечатляли ни шумные зрелища, ни количество вовлеченных лиц, ни мнение других о предложении, сделанном ей. Она не нуждалась в параде, который подтвердил бы мои сильные чувства к ней, — он стал бы лишь моей попыткой доказать самому себе собственную полноценность. Но необходимость — мать изобретательности, и я уверен: мое двадцатисемиминутное предложение оказалось столь удачным и популярным, потому что получилось таким, каким я хотел его создать. Уникальным. Оно отличалось от других предложений тем, что было нашим. Наша история — наши трудности, наша боль, только нам понятные шутки и весь наш совместный опыт — все это, объятое неутихающим пламенем любви.
В результате я отдал должное той части меня, которая желала выражать любовь большими жестами, приняв сам факт ее существования и причины появления, и при этом учел особенности Эмили. Так что же я сделал? Я просто преобразовал кое-что из того, о чем вы прочли в этой главе, в интерактивный опыт; все это должно было тронуть ее сердце и одновременно удовлетворить ту самую часть меня, которая ждала этого момента с самого детства. С огромной помощью близких людей (и особенно одного из моих лучших друзей, брата и партнера по бизнесу, Ахмеда Мушиола) я показал ей все штампованные, вирусные предложения, которые придумывал годами, задолго до встречи с ней, и продемонстрировал, как из них ничего не вышло. Идея состояла в том, чтобы пригласить ее в путешествие по моей душе. Я раскрыл себя — мужчину, который безумно желал сотворить для нее «идеальное предложение» и каждый раз терпел неудачу, потому что не думал о том, какого предложения от меня ждала ОНА; я застрял на том, чего ХОЧУ Я. Среди вариантов были: неудачное интервью на радио, во время которого ломается радиоприемник — ровно в тот момент, когда я предлагаю ей руку и сердце; немного гомоэротические видео мальчиковых групп; трейлер боевика, превратившегося во флешмоб и заканчивающегося крупным планом ее сестры, напоминающей мне о том, кто такая Эмили и чего она в действительности хочет. Так чего же она хочет? Наверное, она захотела бы оказаться в нашем любимом кафе, в том самом, где состоялось одно из наших первых свиданий, в месте, где мы впервые много часов проговорили о любви и потерях, о Боге и Вселенной. В месте, куда мы могли бы заходить год за годом, по будням и праздникам. Она хотела бы, чтобы там были только мы и, если возможно, наши семьи. Таким образом фильм, смонтированный из неудачных попыток, окончился тем, что я сам, уже в реальном времени, вошел в двери Blu Jam Cafe и направился к ней, сидящей у нашего любимого столика. Я взял ее за руку, пригласил в качестве свидетелей свою семью и даже — главный сюрприз — ее маму, которую привез из Швеции.
Под конец я показал Эмили видео, которое снял в Швеции на могиле ее отца. Мне было важно, чтобы он тоже стал частью события, ведь он незримо способствовал нашей женитьбе, так как Эмили оказалась на своем пути во многом благодаря ему. Она стремилась к исцелению, и наша любовь создавала своеобразный кокон для ее исцеления — от опыта с ним, а теперь и со мной. Я часто говорил Эмили, что хотел бы встретиться с ним, чтобы обнять его и поблагодарить. Показать ему, что люблю его дочь больше, чем кого-либо другого в жизни, и проведу остаток своих лет в уважении к ней, делая все ради ее счастья. Думаю, я окажу честь ему и ей, не повторяя за ним тех болезненных моделей поведения, которые принесли ей в детстве столько страданий. Я поблагодарил бы его, потому что, несмотря на боль, которую он мог причинить вследствие собственных неизлеченных травм, он сделал много хорошего. Сильная, творческая, энергичная, чувствительная и исцеляющая женщина, которую я люблю, — побочный продукт его света и его же тьмы. Как мужчина и как отец, справлявшийся со своей версией мужественности, он глубоко любил ее до самого дня смерти. И так, через огонь внутренней борьбы, через радость и боль разных периодов жизни, он помог ей сформироваться в прекрасного жизнерадостного человека, которым она является сегодня. Именно поэтому я не мог просить ее выйти за меня замуж, прежде не спросив его согласия и не поблагодарив его. ТАКИМ было предложение, которое моя будущая жена хотела бы получить. Конечно, я пригласил друзей, чтобы они прятались за деревьями и снимали все происходящее, однако, я думаю, в этом соединилось все лучшее, чему я научился, встречаясь с Эмили: понимать себя, знать собственный язык любви, но не пытаться любить своего партнера так, как ты хотел бы, чтобы любили тебя; нужно любить его так, как хотел бы он.
Это предложение представляло собой куда больше, чем казалось на первый взгляд. Оно отражало наше путешествие, в которое мы отправились каждый сам по себе и друг с другом, чтобы выбрать, увидеть и полюбить в партнере того, кем он является на самом деле, а не того, каким его хочет видеть мир. Это позволило нашим отношениям быть такими, какие они есть, а не обусловленными различными сказочными сценариями. Мифы типа «жили долго и счастливо» оставляют за кадром тот факт, что жизнь трудна и жизнь в браке тоже становится труднее со временем, что рождение детей — дело непростое, а их воспитание — тяжелый труд, и если мы сразу не осознаем, каково это на самом деле, то быстро расстанемся, лишь только упорхнут пресловутые «бабочки в животе».
ebooksa