Стартап

Слышались торопливые шаги по мелкому гравию, затем бряканье брючного ремня и «вжик» расстёгиваемой ширинки, сопровождавшиеся невнятным бормотанием. Закономерно, что следующими звуками были шум льющейся жидкости и сладострастный выдох.

— Не похоже на Лазара. — Полковник посмотрел на вытянувшееся от удивления лицо Зиновьева.

Источник звуков, тем временем, закончил процесс, для которого и торопился за ангар; долго возился с ремнём, отчётливо ругая его матом; чем-то шуршал, очевидно, вытирая руки; чиркал зажигалкой и, наконец, раздался долгожданный осмысленный голос.

— Привет, любимая! — Человек разговаривал по телефону. — Как ты спала сегодня, солнце моё?

— Это не Лазар. — Евгений скисал прямо на глазах. Полковник же, наоборот, расцветал. Монолог продолжался.

— Как наш пупсёныш? … Как я по вам соскучился… Да, какие тут женщины, смотреть не на кого… Не шути так! Вот приеду, бегать от меня будешь!

Капитан окончательно обмяк, опустил голову и сидел на стуле мешком с известной субстанцией, и полковник засмеялся, глядя на него.

— Ну, что, Женечка, делаем выводы: по работе с устройствами тебе — «пять», по оперативной работе — «кол». Среднеарифметическое сами посчитаете, товарищ капитан? Или уже товарищ старший лейтенант? — начальник массажировал очередную сигарету.

И тут из динамика раздалось:

— …Что на работе? Да, ни шатко, ни валко. Они хотят установку запускать, да что-то не выходит каменный цветок.

Полковник выронил сигарету, а оживший Евгений подскочил к компьютеру.

— Что они без меня могут? Приводы горят, гидравлика летит… Что? …А, эти… Горелик нос повесил, а Павловский бесится. Я тут вечером кой-чего подкрутил, и установка мощность не выдаёт, они ничего понять не могут. Завтра совещание будет, этому гаду-Павловскому разнос устроят. Что? … Ну, да, надеюсь, выгонят. Вот тут и будет мой звёздный час! Я им тут темку пробросил, типа, спутник мешается, как убрать его? Этот дуболом, главный от военных, сказал на полном серьёзе, мол, мешается — собьём! Представляешь? Вот визгу-то в мире будет! Я пошутил, а они по спутнику зашарашат!

— Кто это? — Полковник подобрал сигарету.

— Терещук! — выдохнул Зиновьев с горящими глазами.

Полковник поднял трубку телефона защищённой связи и набрал номер.

— Текущий звонок с территории объекта. Все контакты абонента и биллинг за последние три недели. Живо! — Полковник положил трубку на аппарат и продолжил слушать разговор.

— Будь уверена — собьют! Что? А причём тут комитетчики? Ничего они не могут! («комитетчики» переглянулись) Их тут всего двое: один на вахте зевает, второй за Гореликом топчется. Тут всё военные решают. Да что мы всё обо мне? В Москве тепло, поди? Да? И ты в своём мини ходишь, ножками сверкаешь? Что значит успокойся? Как тут успокоишься? Тебя одну оставь — уведут! Да шучу я, не злись. Скоро приеду. Ух, наброшусь на тебя! Прятаться будешь! Ладно, не бузи. Всё, целую, завтра позвоню. Чмоки.

Человек закончил разговор и удалился, что-то мурлыкая под нос. Обуреваемый противоречивыми эмоциями Зиновьев с надеждой смотрел на командира.

— Ну, что, Женечка? Не было бы счастья, да несчастье помогло? — Полковник по-отечески смотрел на подчинённого. — Я всегда говорил, что определённая доля случая и везения в нашей работе присутствует. Вот, тебе и подфартило. Начинаем разработку. Как назовём новый объект?

— «Болтун», — криво усмехнулся капитан, — или «Кобель».