Правда, не в эту ночь. Сегодня на улице накрапывал дождик, но и он нравился Каштанчику. Он уютно барабанил по окну и гулко стучал по крупным листьям, разросшимся в палисаднике. Чтобы лучше все это видеть и слышать, Каштанчик забралась на старый обшарпанный подоконник и приоткрыла окно. Это было несложно – оно, давно сломанное, все равно никогда толком не закрывалось. Мама не разрешала ей так делать, но Каштанчик уже усвоила, что когда у мамы в гостях задерживался Тощий, она забывала обо всем на свете. Значит, можно было делать что угодно.
Она просто хотела посмотреть на летнюю ночь, послушать дождь, а потом лечь спать, только и всего. Но когда Каштанчик выглянула в окно, ее сонливость как рукой сняло. Потому что там, в лишенном света дворике, стоял человек.
Она узнала его! Не разглядела, конечно, – что в такой темноте можно разглядеть? Но она запомнила этот силуэт, потому что совсем недавно видела на пляже среди камней. Каштанчик сидела на подоконнике и смотрела на Темного – а Темный смотрел на нее.
Это уже были не шутки и не ее фантазии. Каштанчик понятия не имела, что все это значит, да и не хотела знать. Она испуганной птичкой слетела с подоконника и бросилась прочь из комнаты.
– Мама! Мама!
Коридор здесь был небольшим и сразу же выводил ее к комнате, которую занимала мама. Из-под двери пробивался свет, но войти Каштанчику не удалось: дверь оказалась заперта. Перепуганная Каштанчик отчаянно стучала кулачками по плотному дереву. Она то и дело оборачивалась, она боялась, что сейчас Темный выйдет прямо из ее спальни и схватит ее, однако за ее спиной никого не было.
Мама открыла через минуту, показавшуюся Каштанчику вечностью. Мама была запыхавшейся и раскрасневшейся, да еще, кажется, чем-то недовольной. Каштанчик не обратила на это внимания, она была слишком напугана. Она прижалась к матери и торопливо рассказала ей все, что видела во дворе.
Тощий, который почему-то остался в комнате мамы на ночь, поспешил во двор. Он осмотрел площадку перед домом, сад, даже заглянул к соседям, которые еще не спали, и о чем-то поговорил с ними.
Но Темного уже не было, и никто его не видел.
– Тебе показалось, – сказал Тощий. – Или приснился плохой сон.
Он не ругался на Каштанчика, а мама, если и хотела отчитать ее, при нем сдерживалась. Но Каштанчик все равно не чувствовала себя виноватой, ей было обидно до слез. Она больше не сомневалась: Темный там был, он второй раз пялился на нее! Почему так сложно в это поверить?
Но взрослые почему-то не хотели доверять ей. Каштанчику только и оставалось, что взять дело в свои руки: она решила, что теперь будет смотреть по сторонам особенно внимательно. И если Темный снова сунется сюда, она обязательно его всем покажет!
Глава 6
Льюис Кэрролл
Леон смотрел на идеально прямую дорогу, растянувшуюся перед ним. Так тихо, так пусто, так безлюдно… Рядом – ни одного поворота, и любая машина, движущаяся навстречу, сразу будет видна. Прекрасное место для одного из его экспериментов по самоконтролю; например, такого, каким он развлекался в ночь звонка Дмитрия.
Но потом был звонок, было это дело, и все изменилось. Леон осознавал это – постепенно, с удивлением, с любопытством. Он не ожидал от себя таких перемен, не думал даже, что они могут произойти так быстро. Однако когда они начались, он не сопротивлялся им. Он только сейчас понял, насколько скучной и монотонной стала его жизнь, и хотел это исправить.
Вот и теперь он с удивлением обнаружил, что не решился бы на новый эксперимент. Перед ним были все условия: дорога, время, машина… Но не было желания. Во всех его экспериментах с собой и судьбой было одно главное «если»: если что-то пойдет не так, он погибнет.
Обычно Леон относился к этому спокойно и не боялся. Ему не слишком хотелось умирать, однако это было бы достойной карой за ошибку. Что он терял? Что держало его в этом мире? Да ничего, и его игры со смертью помогали ему развеять скуку как ничто другое. Теперь же все изменилось, и он чувствовал, что больше не готов рисковать.
Потому что у него появилось новое «если». Если он все-таки ошибется и погибнет, он больше не увидит Анну. Он не приедет на встречу через два часа… он вообще ее не встретит, никогда. Остановится все: расследование, поиск, и того, кто уже начал убивать, когда-нибудь, наверно, остановят, но будет уже слишком поздно… А может, и вовсе не остановят. У первого Джека такое получилось, второй – не глупее.
Поэтому ему нельзя было умирать. Какая забавная мысль… Вроде как и раньше нельзя было, но сейчас – по совсем другим причинам. Леон пока не решил, как на это реагировать, и не спешил с выводами. Он просто чувствовал, что теперь ему
ebooksa