Надо же… Чиж и Боров. Какой-то зоопарк…
— Просто кон… чите эту падлу… — подал голос бледный Штырь.
— Все будет в лучшем виде, не переживайте… — окончание фразы затерялось где-то в недрах темных лабиринтов неизвестного подвала. И вот мы с Вагоном остались одни. Будь я проклят, если это не посланный мне высшими силами шанс.
Заметив мой пристальный взгляд, изучавший его с отстраненным и холодным интересом, как кошка смотрит на трепыхающуюся птичку, размышляя, стоит ли выпустить когти сейчас, или еще немного поиграться с ней, уголовник занервничал.
— Чё вылупился?! — Рыкнул он, пытаясь агрессией скрыть свой испуг и не подавать виду, что мое общество заставляет его нервничать. Он видел, как я говорил с его боссом, и это каким-то необъяснимым образом заставляло его испытывать страх, хотя никакой видимой угрозы для него я не мог представлять.
— Ты боишься.
Это не было вопросом, потому что я читал его эмоции, как открытую книгу.
— Чё-о?!
— Ты слышал чё. — Я намеренно пытался спровоцировать его, чтобы он подошел ко мне ближе.
— Пасть захлопни, а не то…
— Не то что, Вагон? Ты же чмо. Шестерка. Даже сейчас тебя оставили тут, потому что ты негоден на что-то более серьезное. Твой удел сторожить связанных пленников, и так будет всегда.
— Падла, ну я тебе сейчас… — он двинулся на меня, угрожающе сжав кулаки.
Похоже, я нашел его больную мозоль и с оттяжкой по ней протоптался. Ну давай, иди уже сюда, трусишка…
Когда Вагон приблизился ко мне на достаточное расстояние, то я стремительно вскинул ноги и резко разогнул их, метя в живот бандита. Твердые подошвы впечатались в упругое брюхо, как в батут. Штырёвская шестерка отлетел назад, судорожно хватая ртом воздух, а меня инерцией от удара качнуло и больно приложило затылком. Время замедлилось, и я почувствовал, как спинка стула содрогнулась от вибрации из-за столкновения с чем-то тяжелым, находящимся позади меня.
Извернувшись, я краем глаза сумел рассмотреть какой-то монструозный промышленный станок, к которому и были пристегнуты мои руки. Это натолкнуло меня на мысль, что мы где-то на территории заброшенного завода или еще какого производственного комплекса.
Пока исходящие от Вагона миазмы боли не начали утихать, я прикладывал все силы, чтобы освободиться от наручников. Я тянул руки в разные стороны, пытаясь расшатать цепь, дергал ее, старался протащить сквозь острые ребра металлических браслетов кисти рук, но добился только того, что с израненных запястий потекла горячая кровь. Безрезультатно. Хоть я и не чувствовал боли, но в таком положении у меня просто не было достаточно сил, чтоб разорвать звенья.
Прежде, чем Вагон сумел найти в себе силы подняться с пола, я сумел предпринять десятка три различных попыток. Но с сожалением вынужден был констатировать, что тут мой боевой режим оказался совершенно бесполезен.
С трудом дышащий Вагон уже окончательно поднялся на ноги. Покрасневший, перепачканный в пыли, он смотрел на меня со смесью звериной злобы и опасения. В нем явно боролись два желания — отойти от меня подальше и, в то же время, причинить как можно больше страданий.
— Ха-ха, — мне срочно нужно было заставить его предпринять еще одну попытку нападения, пока у него мозги не прояснились от гнева, — ну ты и тряпка! Вагон, как думаешь, а твои дружки эту историю как воспримут? Я обязательно им расскажу, как извалял тебя, пока их не было!
Зарычав, он снова бросился на меня, в этот раз уже пытаясь сторониться моих ног, но ему явно не хватало опыта, скорости и решительности. Когда он приблизился, я сделал обманное движение, словно хотел повторить прошлый свой финт, и Вагон на него повелся. Он слегка притормозил, отпрыгнул назад, дожидаясь пока попытаюсь его ударить, а потом с победным видом шагнул вперед, когда мои ноги, не достигнув цели, пошли вниз.