Приемлемый-то он, конечно, приемлемый, напряженно размышлял Дагоберт Гроссер, но сколько нам придется мотаться по этому квадрату? И не получится ли так, что пока мы будем скакать по этому периметру, нас тупо возьмут измором, раз за разом устраивая атаки на границы, заставляя тем самым постоянно «включать» цепь и не давая передохнуть? Людям свойственно уставать, да и артефакты не вечны, когда-то им понадобится перезарядка, чем враги с удовольствием воспользуются. А как только появятся первые недовольные, а они обязательно появятся после первого же успешного проникновения врага на нашу территорию, мы окажемся в ситуации, на которую намекнул Бёме: народ очень быстро задумается, а за что тогда нам разные привилегии полагаются, если обещанная нами защита трещит по швам?
— Ну, почему же… — неожиданно подал голос Сигберт Фирелло. — Мы можем пойти другим путем: переместиться в поселок Грюнц и активировать цепь там, наверняка защитив территорию и жителей трех крупнейших кантонов. А нашу слабосильную армию отправить на границу с кантоном Романш, пусть демонстрируют доблесть на том самом сравнительно небольшом участке…
Вот же гад скользкий, зло подумал Гроссер, но логичный, этого не отнять. Значит, он предлагает самоустраниться от постоянных перемещений, обосноваться на время в одном месте и подставить самый маленький кантон федерации под удар. Тогда, получив арт-отпор Фирш и Лакия вынуждены будут перестать пробовать нас на прочность, а Тильсару придется сосредоточить усилия на действительно маленьком участке границы с Романшем…
— На территории кантона Романш живут люди, — тихо сказал Эльведи, — больше половины которых женщины, дети и старики. Мягкие такие, слабые, сугубо гражданские, воевать не приученные. Верящие в то, что их правительство способно предоставить им защиту в обмен на уплату налогов. За что же к ним такое отношение?
— На территории остальных кантонов тоже живут люди, — неожиданно жестко отпарировал Хрисберт ДиШарбонно. — И их там, кстати, гораздо больше. Почему под удар должны пойти они? Иногда следует пожертвовать малым, чтоб спасти бóльшее…
А ведь такая идея «пожертвовать малым» очень даже может найти отклик в сердцах дитшей, гальшей и латишей, похолодел Гроссер. Себе-то не ври, можно подумать, ты сам не прикидывал возможность спасения Хельвеции, пожертвовав одним кантоном Романш. И пока никто не успел высказаться ни за, ни против, неожиданно сдавленно, как будто его душили, прохрипел Умберт Бургшталлер:
— Можете считать, что война началась!
Ну, точно, Бусина же позволяет владельцу ощущать пограничные страж-артефакты! А тут еще в зал заседаний без стука буквально влетел референт Гроссера и молча положил перед ним депешу. Прочитав ее, Дагоберт понял, что о спокойной жизни придется забыть. Во всяком случае, в ближайшее время.
— Уважаемые граи, — сорванным голосом сообщил он, — мы получили одновременно три манифеста об объявлении войны. Фирш и Лакия выдвинули определенные требования, но пока не пытались двинуться к нам, а вот войско Тильсара… уже нарушило границу с кантоном Романш. Что будем делать?
После залпа внятных и невнятных ругательств выяснилось, что предложений всего три. Гумберт Кальвио предложил немедленно выдвинуться и активировать арт-цепь в любом из тех мест, где она может «прикрыть» территорию Романша, а уж будет это Лозель, Лимеер или Пиафанно, не столь важно.
Элберт диФаушер при поддержке Уилберта диКомтуа предложил отправиться в Романш с Зигбертом Эльведи и арт-цепью в три артефакта «размазать всяких там покушающихся в кровавый блинчик».
Сигберт Фирелло предложил не забывать об угрозе со стороны Фирша и Лакии, переместиться в поселок Грюнц и активировать цепь там, чтоб наверняка защитить жителей и территорию трех крупнейших кантонов. А армию отправить на границу с кантоном Романш.
А когда пришло время голосовать, шестерка явно снюхавшихся молодых членов верхней палаты дружно проголосовала против первых двух предложений. И Тинберт Кирхнер, и Швертберт Кайзер, и Филберт Майстр, и Сигберт Фирелло, и Хрисберт ДиШарбонно, и Колльберт диАрамиц, пользуясь правом «вето», не пустили на помощь кантону Романш тех, кто действительно мог остановить тильсарское войско. И в результате было решено перебросить туда армию Хельвеции.
Все понимали, что, армия маленькая и не успеет быстро добраться до границы, таким образом, самый маленький кантон вместе с ней просто отдают на растерзание войску Тильсара, но одновременное осознание того, что на остальную территорию врага удастся не пустить, перевешивало стыд. А бледный как смерть Зигберт Эльведи просто встал и молча вышел.
И уже находясь в Грюнце и активируя цепь, состоящую теперь уже из двадцати одного артефакта, Гроссер с горечью думал, что вот так из-за постельных скачков некоторых молодых безответственных идиотов и рушатся давние дружеские и деловые связи: хорошие отношения и успешное сотрудничество с Эльведи подошли к концу. Нет, самому Шустеру в его нынешнем состоянии тоже не позавидуешь, но прошлого не переиграть… а эту шестерку сильно хитрых молодых граев он найдет чем ущемить, не им с опытными игроками тягаться…
И когда получивший отклик от Бусины Бургшталлер подтвердил успешное уничтожение лишних персон изнутри границы Хельвеции с трех сторон, Гроссер напомнил себе, что они обязаны думать еще о трех кантонах и не впадать в сентиментальность…
И тут его удивил обычно невозмутимый Эгберт Миарано. Удивил тем, что неожиданно вытаращил глаза, замотал головой, отыскивая Бургшталлера, и недоверчиво спросил:
— Умберт, Вы тоже это почувствовали?
Тот ошарашенно кивнул, сжимая в ладони Бусину, и немедленно связался с кем-то по переговорнику, чтоб сообщить членам верхней палаты ошеломляющую новость:
— Пограничники докладывают об разгроме армии Тильсара под романшским Церенцем и спешном отходе их войск от наших границ.
ebooksa