— Думаете, мы идиоты? Мы с отцом не сделали? — Василий Зайцев отчаянно взмахнул руками. — Отец Селима, шофера, послал с образцами — у Адьки наша домашняя медсестра кровь взяла по всей форме в пробирку, а у Евы я ее зубную щетку стащил, ей сказал — потерялась она. И отвезли все на анализ!
— И что показало ДНК?
— А что оно могло показать? Что Адам — сын Евы. Кто в этом сомневается-то, кроме нее?
— И как она отреагировала?
— Она швырнула документ на пол. Отцу и мне заявила — он сын тьмы, он вам любым анализом глаза отведет. ДНК — фикция для него.
— Я так понял, что в их противостоянии вы занимаете сторону Адама, — заметил полковник Гущин.
— Я ни на чьей стороне. Я просто как-то пытаюсь выжить в собственном доме, в нашем аду, где все так изменилось, разрушилось. Мой отец умирает, моя мачеха превращается на глазах в сумасшедшую, бизнес, которому отец всю жизнь посвятил, катится в тартарары. И Адька… он тоже разрушается психологически. Вы ведь из-за него тогда к нам явились. Он вас испугал, что к детям вашим начал липнуть?
— Помимо этого, он бродит где-то ночами, мы его накануне встретили ночью на рынке, его чуть собаки не разорвали. А он их отпугнул. Какой-то неведомой силой, — ответил ему Клавдий Мамонтов.
— Какой еще неведомой силой? Вы как Ева. Она тоже все бормочет — то он повелитель мух, то псов. Прямо как Омен.
— Ева обвинила его в убийстве ребенка. Девочка на ферме в Непряхино пропала в апреле. Потом ее труп в яме нашли. Слышали об этом случае? — спросил полковник Гущин.
— Конечно, слышал. Мы с волонтерами поисками занимались. Все Бронницы судачили. Ее нашли и сказали, что она в яму сама свалилась, утонула.
— Адам не мог как-то…
— Да вы что?! — Василий Зайцев резко остановился. — Вы на что намекаете? Вы Еву не слушайте! Сами же твердите — у нее этот синдром… снова забыл его название…
— Капгра. — Макар смотрел на него.
— Вот вам моя визитка, Василий. — Полковник Гущин протянул парню свою визитную карточку, как и Еве. — Не держите зла за тот наш приезд. Обращайтесь за помощью в любой час, если что… Тревожит меня ситуация в вашем доме.
— Ну дайте мне совет — что я могу реально сделать? Отправить Адьку прочь из дома? Куда? У них нет родни никакой. Запереть Еву в психушку? Так надо с ней сначала по врачам… Добровольно она никогда не согласится. Держать ее дома под замком, запирать в спальне, отобрать мобильный, чтобы она вас не дергала по ночам? Или Адьку запереть в его комнате, чтобы он не убегал? Отца как-то в его последние земные дни от всего этого оградить? Как? Что мне делать? Я совсем один сейчас. Вы мне помощь предлагаете, да? Сочувствуете мне? А третьего дня явились угрожать — мол, чтобы Адька не смел к вашим детям подходить…
— Ну, простите нас, — попросил тихо полковник Гущин. По его лицу — растерянному, взволнованному — Клавдий Мамонтов понял: нет у него советов для Василия Зайцева. Да и слов утешения тоже нет. Такой переплет…
— Совок спрячьте от камина, кочергу, — печально заявил Макар.
— Да? А у нас ножи на кухне. Тоже изъять? И пила в сарае у нашего шофера, и лопаты. — Василий Зайцев горько усмехнулся. — И подсвечники у нас литые бронзовые в гостиной. И отвертки в кладовке. И дрель.
— Огнестрельное оружие в доме есть? — спросил полковник Гущин.
ebooksa