Коридор затмений

Наверное, да… Так ведь многие живут…

А потом вдруг как затмение нашло…

Череп, водруженный на палку, словно изучал его темными провалами глаз. Словно чего-то ждал…

Обезглавленный скелет покоился на своем погребальном костре. Потому что куча камыша представлялась Адаму в его воображении именно погребальным костром, как в легендах о героях и чудовищах, неким последним рубежом из сказок темных времен…

Для казни и погребения все было готово.

Но он не хотел совершать казнь в одиночку. Ведь даже если мы кого-то сильно ненавидим, если желаем кого-то уничтожить за боль, причиненную нам так бессердечно и беспричинно, мы все равно жаждем понимания…

И любви…

Даже в роли палача нам хочется, чтобы кто-то смотрел на нас с добротой и любовью. Полностью поддерживая, защищая от бед и невзгод.

Та малявка из дома на озере, где кого-то отравили ядом… где когда-то бушевали страсти и правила бал свой смерть… Маленькая полуиностранка, наследница, дочь семьи, где убивали, не сожалея о своих поступках…

То, что этот маленький ребенок… девочка Лидочка, обремененная страшным семейным наследством, приняла его в его тотальном одиночестве и подружилась с ним, сразу стало для Адама чем-то очень важным. Очень ценным. Они ведь с ней были одной крови… Одного поля ягоды… В их семьях все шло наперекосяк, не так, как у других…

Адам хотел, чтобы девочка присутствовала на казни.

Чтобы она сама увидела все своими глазами. Пусть и в столь малом возрасте.

Чтобы она и впредь, когда станет старше, оставалась целиком на его стороне и никогда не осуждала бы его, слыша от взрослых их собственные версии событий, их личные лживые басни…

Чтобы она не отворачивалась от него, даже если весь мир следом за безумной матерью от него отвернется.

Глава 32

Секта

Домашний отдых полковника Гущина, Клавдия Мамонтова и Макара длился недолго — с раннего утра они уже находились в бронницкой полиции, куда доставили не только Дарью Лаврентьеву, но и Костяна Крымского из далекой Шатуры.

Полковник Гущин в арендованном кабинете внимательно прочел протокол допроса Дарьи следователем и снял очки.

— Нам надо определиться, что у нас в сухом остатке. Три убийства… Два фигуранта задержаны, третьего подозреваемого — сына Лаврентьевой — я выпустил из-под стражи, хотя теперь его благоверная изменила свои первоначальные показания по поводу его алиби. Да и сам он показания поменял. Я вас хочу послушать, какие у вас соображения? — Он оглядел Клавдия Мамонтова и Макара.

— Убийство Маркиза — сожителя Евгении Лаврентьевой — стоит особняком, — ответил Клавдий Мамонтов.