— О чем он поет? — спросила Лида. Сашка прислушался:
— Орет, ничего не поймешь. Землю хочет иметь.
— Земля ему обеспечена, — сказала Лида и неожиданно, в самую напряженную минуту, громко засмеялась. Это была одна из тех необъяснимых выходок, над которыми он безуспешно ломал себе голову.
— Тише ты! — одернул ее Сашка.
Она не слушала и смеялась все громче. В это время раздался взрыв, и в чистом лесном воздухе остро запахло тротиловым дымом.
— Айда по домам! — крикнул Сашка и не узнал собственного голоса.
Остальные как будто только и ждали его команды — кинулись в разные стороны.
Обежав деревню по задней дороге, Сашка метнулся в переулок и вывернулся из-за угла как раз в тот момент, когда Лида была уже у дома. Она казалась спокойной, только плотно сжатые губы побелели, но когда вдруг быстро заговорила, стало заметно, как внутри у нее что-то подрагивает.
— Саша, дай слово, что ты без меня не будешь ничего предпринимать.
— Тогда и ты…
Лида повернулась и открыла замок, у которого давно был потерян ключ.
Они оказались в угловой Лидиной комнатке, где стояла узкая железная кровать, а на ней две огромные пуховые подушки, каждая из которых была шире самой кровати; и подушки, и простыни, и стеганое атласное одеяло сверкали такой чистотой, что даже Сашка удивился, когда Лида, не раздеваясь и не глядя, опустилась на постель. С ее старых солдатских сапог, в которых она теперь ходила, стекало на пол.
— Давай я сапоги помогу снять, — предложил Сашка и стал ее разувать.
Лида молча повиновалась ему, дала снять с себя пиджак и, когда осталась в летнем ситцевом платьице, зябко поежилась, подобрала под себя ноги и натянула одеяло до самого подбородка.
Чем ему еще заняться, Сашка решительно не знал, и разговор как-то не клеился; да еще эта неудача с миной из головы не выходила и страх все не отпускал его.
— Какой план был, и все пошло насмарку, — бодро сказал он. — Если на каждую повозку тратить по мине, то и мин не напасешься.
— Не надо об этом, — попросила Лида.
Сашка подошел к окну и стал глядеть на улицу. Морозная тишь да первые звезды на небе. Ни мотоциклов с пулеметами, ни карателей с собаками не было видно. «Может, не хватились еще», — подумал он. Когда после взрыва он мчался по кустам, не разбирая дороги, ему все время казалось, что за ними вот-вот ринется погоня, по следам отыщут в два счета, и тогда уже не отвертишься. Но вот уже темнота затушевала деревню, а погони не было, где-то очень далеко гудели самолеты, и больше ничего.
— Мне холодно, — сказала Лида. — Иди посиди со мной.
Сашка нерешительно стянул сапоги, не торопясь развесил перед печкой портянки. Но эта медлительность не скрывала наступившей неловкости, и, еще больше смутившись, он заворчал: