Бизнесмен

В принципе такой маневр был в его духе. Только странно, что он не побоялся применить его по отношению ко мне.

Холостяк Берестнев, ни разу не запятнавший свой паспорт штампом о регистрации брака, предпочитал либо ярких и глупеньких малолеток, которых достаточно свозить на джипе в китайский ресторан, или скучающих замужних женщин. Представляю, скольких он осчастливил в своем комитете по защите призывников!

Товарищеские отношения не всегда удерживали Берестнева от того, чтобы превратить чужих жен в своих краткосрочных любовниц. Но на друзей он вроде бы до сих пор не замахивался…

Что ж, я стал первым?

На одной из фотографий Инга и Берестнев предавались… Хм, пусть будет – предавались разврату, – в комнате сына. Моего сына, Артема.

Я попытался представить, с какой точки была произведена фотосъемка. Получалось, что откуда-то от окна. Что это значит? В подоконник всобачили «глаз»? Или современная техника развилась настолько, что тройной стеклопакет для качества не помеха? Впрочем, эта фотка отличалась от остальных. Была помутнее, и не такой четкой. Сыграли роль дистанция и пыльное стекло?

Берестнев проживал за чертой города. Единственный, кстати, из всей нашей компании. Рядом, всего в десяти минутах езды, но – за чертой. Прикупил красивый кирпичный коттедж в поселке с непритязательным названием Мистолово. Мы обмывали его новоселье, и я напряг память, чтобы вспомнить интерьер дома. Положил перед собой карточку, на которой Берестнев развалился на широкой кровати, а Инга трудилась над ним, склонив голову. Мебель, стены, вид из окна… Совпадает? Не вспомнить. Кажется, что не очень. Но я был тогда слишком пьян, чтобы фиксировать в памяти мелочи обстановки.

Я сложил фотографии стопкой.

Подлинные или фальшивые? Если подлинные, кто снимал? С какой целью? Вопросов набирались десятки. Мозги накроются, если просто сидеть и пытаться в них разобраться. Надо действовать.

Я выкурил сигарету и пошел спать…

Когда я проснулся, Карины рядом не было.

Она была в коридоре. С кем-то ругалась, не пуская в квартиру.

Я прислушался.

– Пошла вон, кому говорят!

– Пропустите меня, я знаю, он здесь…

Это был голос Инги.

Глава шестнадцатая

Выяснения отношений

Офис Берестнева располагался в полуподвале старого дома на Третьей Красноармейской. На газоне стоял пыльный «мерседес-гелендваген», за которым откровенно приглядывал напоминающий призывника-новобранца парнишка в великоватом спортивном костюме. Вадим его вместо сигнализации, что ли, использует? Десяток выщербленных ступеней вели к металлической двери с табличкой «Депутат муниципального совета №…». За дверью начинался темный коридор, протянувшийся метров на двадцать. Коридор упирался в приемную, оборудованную в стиле «чистенько, но бедненько». Стены приемной были завешены всякой агитационной мурой. Место секретарши, или кто там помогает Вадиму принимать озабоченных граждан? – пустовало.

Кабинет депутата был почти таким же длинным и узким, как коридор. Только бедностью здесь и не пахло. Работал кондиционер. На одной стене висел портрет Путина, на другой – маршала Жукова. Берестнев, сняв пиджак и приспустив на кончик носа очки, восседал за огромным столом из полированного красного дерева. Позади Берестнева на стене красовался российский флаг и скромненько в уголке – темная икона в золоченом окладе.