И в конце так ласково гладит по плечу, что аж в горле ком встал. Дожился! Дочь меня успокаивает и обещает устроить личную жизнь.
Целует мою щёку и торопится к преисполненной гневом Веронике.
— Ванилька, ты только никуда не уходи, пожалуйста. Тебе нужен врач, отдых и
— И психолог, а лучше два психотерапевта. С тобой, Яровой, лучше сразу на антидепрессанты и бронежилет на десерт.
Подхватывает полотенце со стула возле себя и засовывает под рубашку, где ранено плечо. Морщит нос, но, едва я делаю к ней первый шаг, чтобы помочь, выкидывает руку перед собой.
— Я сама.
Бросает короткий взгляд на Лену и с яростью пинает сумочку, что как раз валяется рядом с её ногами.
— Пошли моя карамельная! Сейчас выгоним на отдых Варвару Петровну и начнём готовить булочки с начала.
Девчонки уходят, а я всей душой рвусь за ними, но нельзя! Ники сейчас не то что мне, но и дьяволу голову откусит, а мне надо в который раз устранить беспредел, который учинила бывшая.
А потом я найду Ванильку и больше никуда не отпущу. Только через мой труп.
Вероника
Плечо ноет, поясницу тянет, нервы в хлам, но булочки, правда с помощью экономки, мы всё-таки испекли.
Меня, причитая и охая, Варвара Петровна усадила командовать парадом, как Ленина на броневик, а сама с Ликой и безмерным энтузиазмом принялась замешивать тесто. Я же больше следила за девочкой, чем за готовкой, переживая за то, какой ужасный стресс она сегодня перенесла. Но Ванилопа, несмотря на небольшую заторможенность, с усердием выполняла поручаемые ей задания, болтала на тему начинок и как-то с особым трепетом смотрела на меня.
Приходил к нам и серьёзный дядечка врач. Равнодушно поковырялся в моём плече, заявив, что моя рана как царапина. Сделал перевязку, выписал рецепт, а потом ещё и лечь на кровать заставил. С умным видом осмотрел мой живот, помял его со всех сторон и, заявив, что с моим пузожителем всё хорошо, наконец-то свалил, оставив номер своего телефона. На всякий случай.
А мне хорошо не было, хотя ради малыша я старалась не думать о том, что было и что могло быть при другом раскладе карт. Не вспоминать слова Захара на кухне в лесном домике и его потерянный взгляд, когда он смотрел на меня. Старалась, но выходило только процентов на пятьдесят.
К вечеру в доме появился сам граф де Бомарше и, слопав четыре булочки с какао, отправил меня отдыхать, а сам уволок крестницу в детскую комнату.
И вот я уже полчаса сижу в одном халате на голое тело на краю ванны, потому что не в силах решить проблему принятия душа с повязкой на полплеча.
Может, в скорую позвонить или МСЧ? Помогут мне, идиотке, с советом. Странно, как я умудрилась справиться с психованной и вооружённой дурой, если теперь не могу элементарное придумать.
Но сил и желания искать свой мобильный тоже не имелось, поэтому придётся пойти спать грязной.
И вдруг стало так себя жалко. Ну, прямо хоть реви в три ручья!