— Мы тоже так подумали, но вот, взгляните сами. Тут все подробно пишут.
— Благотворитель, — пробормотал второй купец так, словно это слово выглядело ругательством. — А у него еще и сиротский приют под покровительством, так он там, наверно, личный бардак обустроил! Никто не проверит, никто за руку не поймает, твори, что в голову взбредет.
Дерек быстро прочитал статью — первая, вторая и третья страницы “Хаомийского времени” были посвящены разоблачению сиятельнейшего князя. Разумеется, для королевской семьи это была просто сокрушительная новость, и “Хаомийское время” наверняка готовились закрыть. Главный редактор в своей колонке упоминал, что Хаома правовое государство, и никакой преступник в нем не уйдет от справедливого суда.
Дереку хотелось рассмеяться. Итан Коннор организовал убийство брата, но был слишком полезен для того, чтобы сгинуть за решеткой. Вот вам и правовое государство.
— Вот вы в это верите? — спросил первый купец. — В то, что прямо будет расследование и суд?
Дерек, разумеется, не верил — хотя бы потому, что был в курсе того, как именно идут подобные дела. Князя Виктора объявят душевнобольным, отправят куда-нибудь в провинцию, где он проведет пару лет со всеми удобствами, а потом, когда все забудется, потихоньку вернется в столицу и заживет по-прежнему.
— А вы разве нет? — ответил он вопросом на вопрос. Купец так и вспыхнул; кажется, даже борода у него встала дыбом.
— Да дураком надо быть, чтобы в это поверить! Дураком, соломой набитым! Сейчас быстро все обстряпают так, словно ни в чем он не виноват, и это не он тех девчонок драл, а они его! У меня младшая им ровесница, она еще в куклы играет, а он с ними такое делал, что мне, здоровому мужику, представить даже стыдно. А его спрячут куда-нибудь, а потом снова вылезет. Ничего ему не будет, попомните мое слово.
Дерек покосился в газету — журналист во всех подробностях расписал то, что творил князь со своими жертвами. “Возможно, вскоре “Хаомийское время” прекратит свое существование — такую статью нам не простят. Мы понимали это, когда сдавали номер. Но мы даем слово чести нашим читателям, что будем освещать это дело до конца. Негодяй не уйдет от ответа, и свободная пресса сделает все, чтобы он оказался за решеткой, и чтобы ни одна девушка больше не стала жертвой извращенного сластолюбца”.
Как, откуда, такой компромат попал в газету?
Возможно, Джон сбросил информацию кому-то еще, и тогда его побег из столицы был простой отвлекалочкой, на которую купился Дерек. Арниэль дал понять, где его искать — и его нашли, а он и не сопротивлялся. Любовь к Анне Кло? Да будет вам. Джон действовал, как куропатка, которая уводит хищника от гнезда, а в это время тот, кто получил базу Гейба Коннора, спокойно скрылся. Скрылся и сделал первый вброс в прессу, дав понять, что торжество по поводу поимки Джона А-один было преждевременным.
Либо дело было в том, что Эвгар полистал полученные документы и свел счеты с князем Виктором. Это выглядело логичным, учитывая тот факт, что он не слишком-то был близок со своей венценосной семьей — Дерек был в курсе слуха, который ходил по столице, шепча в любопытные уши о том, что как раз князь Виктор настоял на том, чтобы старший сын короля покинул очередь к хаомийскому престолу из-за своей магии. Вряд ли после этого Эвгар испытывал к нему теплые чувства.
“Не мое это дело, — подумал Дерек. — Мне приказали найти Джона, и я его нашел. Что будет потом с Джоном, с Анной, с принцем, со всеми арниэлями, мне плевать. В пекло их всех, на самое дно”.
“Если Эвгару будет нужно, то он выберется из пекла, — устало откликнулся внутренний голос. — А если ты будешь нужен ему, то тебе придется снова взяться за то, что он прикажет. Такие, как его высочество, не упускают тех, кто для них важен”.
Издалека послышался веселый призывный гудок — поезд прибывал на станцию. К купцам подбежал носильщик, подхватил сразу шесть сумок и умчался на перрон. Тот купец, чья дочь играла в куклы, вдруг посмотрел на растрепанные волосы Дерека, которые выбивались из-под шляпы, и деловито спросил:
— А вам, кстати, мыла для волос не надо? У нас, Эдисонов, земляничное мыло — во! Лучшее в Ковисском уделе!
Анна была уверена, что Джон лежит на некоем подобии операционного стола, и палачи, которых ее дядя обучил и вооружил инструментами, разбирают его на части и роются в голове, пытаясь определить, в каком именно участке мозга находится база, собранная Итаном Коннором. Но, войдя в компании принца в просторный светлый зал с окнами, уходящими под потолок, Анна в первый миг подумала, что это лекторий. Вот исписанная доска, вот большие столы, заставленные банками с инструментами, вот сидит на стуле человек в белом халате, устало опустив руки на колени… нет. Руки были покрыты знакомым узором, верхняя часть черепной коробки была снята, а ее содержимое усеяно иглами размером с карандаш, и первое мирное впечатление рассеялось.
Оказывается, пыточные могут выглядеть и вот такими. Просторными, чистыми, с легким запахом жасмина из коробок с комочками освежающей массы.
— Впечатляет? — с нескрываемой гордостью спросил Эвгар. — Понимаю, это всех впечатляет.
— Не думала, что ваша допросная вот такая, — ответила Анна. По открытому мозгу Джона пробежали синеватые огоньки, и его губы едва заметно дрогнули и тотчас же сжались в нить. Эвгар покачал головой и усмехнулся.