— Молчит, гадина такая. Проходите, Анна, проходите. Он сейчас видит, слышит и понимает, но двигательные центры отключены. Все, кроме речевого.
Не чувствуя под собой пола, Анна прошла к Джону. Его глаза были устремлены куда-то вперед, к окну, и зрачки едва заметно шевельнулись, когда Анна заглянула ему в лицо, захлебываясь от жалости и тоски. Вот они снова вместе, и теперь Джон ее не бросит, уже не бросит.
Глаза Джона шевельнулись снова. Вайнское стекло, окрашенное с добавлением красок Морелли — и взгляд выглядит живым, чувствующим, настоящим. Анна присела на корточки, дотронулась до руки Джона и негромко окликнула:
— Джон? Ты меня слышишь?
Губы Джона дрогнули, и Анна вдруг поняла, почему так цепляется за него и не желает отпускать ни его, ни себя. Джон был ниточкой, которая соединяла ее с прошлым, убегая туда, где еще жив был отец, где они мечтали о создании идеальных людей, где все было хорошо.
От этого понимания хотелось кричать и плакать.
— Анна, — так же негромко откликнулся Джон. Голос был надтреснутым и слабым, словно арниэль испытывал невыразимую боль и не мог от нее избавиться. — Анна, ты здесь.
Анна погладила его по щеке. Над вскрытой черепной коробкой вспорхнули сиреневые искры, словно бабочки разлетелись — это было жуткое ощущение, как во сне, когда бежишь от монстра и понимаешь, что все это лишь сон, но никак не можешь проснуться.
— Я здесь, я с тобой. Я тебя не оставлю.
Лицо Джона дрогнуло, превращаясь в трагическую маску.
— Создатель велел защищать тебя, и я защищу, — услышала Анна. — Создатель сказал, что я должен сохранить все, что он собрал для арниэлей. Я сохраню.
Эвгар нетерпеливо пнул ножку стула. Упрямство Джона раздражало его, и он с трудом сдерживал раздражение.
— Отдай мне его базу, — произнес он то, что, должно быть, повторил уже тысячу раз. — Просто отдай, и тогда я отпущу вас обоих. Будете жить спокойно. Жить с любимой девушкой — разве этого мало?
Джон вдруг улыбнулся, и в его взгляде появилось искреннее сожаление, словно Эвгар не понимал чего-то очень важного.
— Вы не понимаете, что значит “дать слово”, — ответил Джон. — Я обещал Создателю, что сохраню его труд. И я это сделаю.
Эвгар ухмыльнулся и осторожно повернул несколько серебристых игл. Сиреневые искры поплыли над головой Джона, сгущаясь в облако, и Анна воскликнула:
— Что вы делаете? Прекратите немедленно, ему же больно!
Выпрямившись, она попробовала оттолкнуть принца, но с тем же успехом можно было толкать скалу. Изо рта Джона вылетело хриплое шипение, и Анна заорала так, что отдалось по всему зданию:
— Хватит! Вы разрушите его речевой центр!
Эвгар убрал руку от игл, и Анна устало прошептала: