Мимикрия жизни

22
18
20
22
24
26
28
30

– Но я же после работы, имею право, – не очень смело, но оправдывался Ваня. Видимо история с баром имела двойное дно, известное не всем присутствующим. Чтобы не уводить разговор в сторону, которая имела большое значение, но не столь актуальное, как история американского «Бонни-Клайда», «замнач» не стал спорить с Ваней, но посмотрел на него весьма сурово.

Ваня глаза отвел и продолжил:

– Так вот, в баре в окружении веселой компании я увидел лицо, которое мне показалось знакомым. Силился вспомнить, да все никак…

– Пить надо меньше, – опять с критикой встрял «замнач».

Ваня слегка съежился, но лавры рассказчика занимали его больше, чем нежелательная критика начальства и он продолжил:

– Прихожу на следующий день на работу, и на глаза мне попадается ориентировка, которую мы с Витей накануне изучали, а там – фотография и на ней я лицо того парня узнал. Подключил Витю, мы с ним быстро все выяснили и установили, что разыскиваемый грабитель американских банков и, вовсю гуляющий в наших барах, молодчик – одно и то же лицо. Вчера установили, что он вечером пойдет в очередное злачное место и, дождавшись возвращения Виталия Владимировича из области, все ему доложили. Было принято решение: «Брать!».

– Взяли! – вовремя подобрался к рассказу Витя. Как известно из уст знаменитого Штирлица, всегда запоминается последняя фраза, последний жест… Витя это хорошо усвоил, и тактически в этом преуспел.

– Да как взяли!.. – продолжал восклицать Витя, несмотря на недовольство Вани, у которого отобрали лавры последнего слова. – С каким профессионализмом! Ни одного выстрела! А этот америкашка даже пушку свою достать не успел!.. Очумел до потери сознания!.. Так тепленького и повязали!..

Витя сиял от гордости, что американцам со всеми их возможностями и оснащением не удалось достать этого монстра, а они, простые постсоветские менты, без шума и пыли, с легкостью профессионалов «сделали этого бандита». Вслед за Витей, его благодать чувств разлилась по лицам всех присутствующих. Мне было так приятно смотреть на эти усталые, но довольные лица, видеть ту самодостаточность, которая от них исходила, то счастье, которым они были преисполнены от сознания хорошо выполненной работы и оттого, что утерли нос американским профессионалам. Они – шеф, «замнач», Ваня-Витя, Земцов – c неподдельной гордостью принимали мои похвалы и улыбались, улыбались, улыбались…

Я поинтересовалась, что будет дальше, и шеф ответил мне, что надо ждать указаний свыше, все-таки, дело носит международный характер.

Пообсуждав еще немного детали ночного задержания, все вокруг стали расходиться, так как каждого ждала своя рутина будней.

Я задержалась в кабинете шефа, отчитавшись о вчерашней поездке в область. Шеф не стал меня долго мучить вопросами и быстро отпустил, продолжая находиться под впечатления грандиозного события прошедшей ночи.

Уже у дверей я спросила, почему ночью меня не вызвали, на что шеф ответил, что не хотели беспокоить после командировки, к тому же он уверен, что дело нам возбуждать не придется, так как, наверняка, в верхах решат этапировать задержанного в Штаты, где за ним числится большой букет содеянного. К тому же оперативники под руководством Астахова все четко просчитали и могли обойтись без следователя, тем более что проводить задержание – это их работа. Я покивала, соглашаясь с шефом, и вышла из его кабинета.

В приемной ко мне быстро подскочил Витя, который, как я поняла, специально меня поджидал:

– АнПална, – почему-то негромко, близко подойдя ко мне и склонившись к моему уху, заговорил он, – там, в коридоре, возле Вашего кабинета Ковалев сидит. Ну, по делу Вальева, – добавил Витя поясняюще.

– Я поняла, какой Ковалев, – ответила я несколько обиженно. Как Витя мог заподозрить, что я не помню свидетелей по своим делам.

– Я его сама вызвала на допрос, – добавила я, глядя на Витю с вопросом.

– Помните, Вы мне поручали дело по первой судимости Вальева изучить…

– Неужели успел уже прочесть? – удивилась я Витиной оперативности.

– Обижаете, АнПална. Я же обещал, – гордость, поселившаяся на Витином лице еще в кабинете прокурора, так и не сходила с него. Он торопливо продолжил: