…Тотчас же по отъезде на смену стрелкам и Кобылинскому явилась большевицкая охрана под предводительством комиссара Родионова и Хохрякова, людей грубых. Охрана состояла почти всецело из нерусских.
…Никого из живущих в доме никуда не выпускали, введя совершенно тюремный режим. Хохряков, вместе с доктором Деревенько, посещал больного Алексея Николаевича.
Волков А. А. Около царской семьи. Париж, 1928. С. 62.
Брату лучше, но в общем поправляется медленно. Еще лежит, но веселый. Поставили в зале иконостас и всю страстную была служба. В Четверг причащались. Так уютно устроили все для заутрени. Здесь обычай на Пасху ставить в комнату ёлку. Вот и у нас стоят 2 по краям иконостаса, а сверху нацепим ветки и внизу около икон поставим горшки с цветами. Маме так бы понравилось… Сестра Ольга.
Письмо Великой Княжны Ольги Николаевны к А. В. Сыробоярскому. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 2. Ед. хр. 79.
Когда наследник стал чувствовать себя лучше и начал вставать с постели, начали приготовляться к переезду в Екатеринбург…
В 12 часов дня 7/20 мая подали для наследника экипаж. Все остальные дошли до пристани пешком. Возле пристани стоял пароход «Русь», на который мы и перешли. Грузили на пароход из губернаторского дома вещи, не только царской семьи и наши, но и казенную обстановку. Видя это, наследник сказал Родионову: «Зачем вы берете эти вещи: они не наши, а чужие».
— «Раз нет хозяина, — все будет наше», отвечал тот… Родионов распорядился закрыть на ночь наследника в каюте вместе с Нагорным…
Волков А. А. Около царской семьи. Париж, 1928. С. 63.
Пасха прошла грустно. Народ в Екатеринбурге глубоко сочувствовал Царской Семье, потихоньку посылал подарки, красные яйца, куличи, но все это с осторожностью. У простых людей была уверенность, что Царя, Царицу и Их Детей спасут…
После Пасхи, когда открылась навигация, Наследник Цесаревич с Великими Княжнами Ольгой, Татьяной и Анастасией прибыли из Тобольска на пароходе «Русь» в Тюмень. Здесь собралась на пристани громадная толпа народа, которая приветствовала Царских Детей. При виде Наследника Цесаревича послышался громкий плач с причитанием:
«Дорогой Ты наш, милый Ты наш, куда Ты от нас уезжаешь и зачем Ты нас оставляешь?» Плакали женщины и мужчины, так что, смотря на эту картину, от слез удержаться было положительно невозможно. Встречали зеленью и цветами, которыми стали усыпать путь Их следования. А когда красноармейцы хотели воспрепятствовать, то женщины избили нескольких солдат, а одного из них схватили и бросили в грязную лужу.
В Тюмени был подан поезд, в котором Царские Дети прибыли в Екатеринбург.
Рассказ […] Ивана Иванова о переезде Государя и Царской Семьи из Тобольска в Екатеринбург // Русская летопись. Париж, 1921. Кн. 1. С. 154.
В Областной Исполнительный Комитет Господину Председателю
Как врач, уже в течение десяти лет наблюдающий за здоровьем семьи Романовых, находящейся в настоящее время в ведении Областного Исполнительного Комитета — вообще и, в частности Алексея Николаевича, обращаюсь к Вам, Господин Председатель, с следующей усерднейшей просьбой. Алексей Николаевич, лечение которого ведет доктор Вл. Ник. Деревенко, подвержен страданиям суставов под влиянием ушибов, совершенно неизбежных у мальчика его возраста, сопровождающихся выпотеванием в них жидкости и жесточайшими вследствие этого болями. День и ночь а в таких случаях мальчик так невыразимо страдает, что никто из ближайших родных его, не говоря уже о хронически больной сердцем матери его, не жалеющей себя для него, не в силах долго выдерживать ухода за ним. Моих угасающих сил тоже не хватает. Состоящий при нем Клим Григорьевич Нагорный, после нескольких бессонных и полных мучений ночей, сбивается с ног и не в состоянии был бы выдерживать вовсе, если б на смену и помощь ему не являлись преподаватели Алексея Николаевича, г. Гиббс, и, в особенности, воспитатель его г. Жильяр. Спокойные и уравновешенные, они, сменяя один другого чтением и переменою впечатлений, отвлекают в течение дня больного от его страданий, облегчая ему их и давая, тем временем, родным его и Нагорному возможность поспать и собраться с силами, для смены их в свою очередь. Г. Жильяр, к которому Алексей Николаевич за семь лет, что он находится при нем неотлучно, особенно привык и привязался, проводит около него во время болезни иногда и целые ночи, отпуская измученного Нагорного выспаться. Оба преподавателя, особенно же, повторяю, г. Жильяр, являются для Алексея Николаевича совершенно незаменимыми и я, как врач, должен признать, что они зачастую приносят больному более облегчения, чем медицинские средства, запас которых для таких случаев к сожалению крайне ограничен. Ввиду всего изложенного я и решаюсь, в дополнение к просьбе родителей больного, беспокоить Областной Исполнительный Комитет усерднейшим ходатайством допустить г. г. Жильяра и Гиббса к продолжению их самоотверженной службы при Алексее Николаевиче Романове, а, в виду того, что мальчик как раз сейчас находится в одном из острейших приступов своих страданий, особенно тяжело им переносимых вследствие переутомления путешествием, не отказать допустить их, в крайности же хотя бы одного г. Жильяра, к нему завтра же.
[Резолюция коменданта «Дома особого назначения»]
Просмотрев настоящую просьбу Доктора Боткина считаю, что и из этих слуг один является лишним, т. к. — дети все взрослые и могут следить за больным, а поэтому предлагаю Председателю Области немедля поставить на вид этим зарвавшимся господам ихнее положение.
ebooksa