Король мог спать. Аллемани могло привидеться, будить его после такой торжественной гарантии не мог Тенчинский. Верил королевскому слову.
Вместо того чтобы долбить в спальню, он повернул к знакомой ему комнате Вилекье.
Застал её пустой. Никого! А что больше, много вещей исчезло Он подумал, что Вилекье мог выскользнуть в город. Повернул к Суврею. Его также не было. Всё более нес– покойный бежал он уже к Мирону, не застал и его.
Дверь от комнаты капитана Ларханта была открыта, заглянул туда; и его не было в замке.
Тенчинский, убеждённый, что Аллемани говорил правду, не нуждался уже, чтобы щадить кого-нибудь и на кого-то смотреть. Он забил тревогу, призывая службу, а сам побежал в спальню. Двери её были заперты изнутри.
Не желая терять времени, он приказал выбить окно, выходящее в коридор, и вбежал, наконец, в королевскую комнату.
Тут нашёл всё так же, как было, двое бледных пажей сидело на своих местах у кровати на стражи, горели свечи.
Он раздвинул занавески. Кровать была пуста.
Пажи бросились ему в ноги, потому что он был таким разъярённым, что они испугались за его жизнь. Объяснялись приказом короля. Запретили им отворять, пока не наступит день.
В одну минуту весь замок роился разбуженными людьми.
Что осталось в нём французов, из страха, как бы в первые минуты безумия не напали на них, забаррикадировались в своих комнатах.
Толпа придворных и польской челяди наполняла лестницы, сени, покои, дворы.
Тенчинский, бессильный, отчаявшийся, упал на стул, едва имея столько хладнокровия, чтобы немедленно разослать гонцов к Зборовским, маршалку и воеводе, к литовскому маршалку, к епископу куявскому, ко всем, находящимся в городе.
Ночь была тёмная, разосланные всадники схватили факелы и, неся их зажжёнными, пустились в город.
Встречающимся людям, спрашивающим с испуганными глазами жителям они кричали:
– Король ушёл! Король сбежал!
Что тогда произошло в городе, какая тревога вдруг задвигала его волнением и гневом, этого описать невозможно. Всё способствовало увеличению впечатления, какое вызвала эта новость. Враждебное расположение мещан, страхи, распространяющиеся уже несколько дней, ночной час, шум, который доходил из замка, пролетающие по улицам зловещие факелы, всё множило замешательство.
Множество людей, не зная, ни как, ни куда должны бежать за королём, срывались идти в погоню на все стороны, схватить беглеца и как узника назад привести.
В нескольких костёлах, думая о пожаре, не зная причины тревоги и шума, ударили в набат.
Из панов сенаторов, кто мог только, наполовину одетый прибывал в замок. Не хотели верить новости… отчаяние тех, которые застали замок пустым, было ужасным.