Стражи Ирия

– Вот-вот, – пробасил Яромир. – Ты думаешь, сможешь и дальше шашлык трескать? Великая тьма пробуждается, от нее нигде не спрятаться. Выбора у тебя нет. Отказавшись от борьбы, ты все равно погибнешь.

Чего-то в этом духе Цент и опасался. Но он не был бы собой, если бы не попытался выторговать хоть какую-то плату за геройства.

– А все ли стражи после смерти попадают в Ирий? – спросил он. – И всем ли положены девки, пиво и прочие радости?

– Если сразишь великую тьму, светлые боги тебя туда на руках внесут, предварительно расцеловав взасос во все недосягаемые места, – сказал Ярополк.

– А сами они не могут этим заняться? В крайнем случае – оказать мне содействие? Все-таки воевать предстоит с богами, а я всего лишь человек, хоть и очень крутой.

– Врата Ирия заперты, и не откроются, пока великая тьма жива, – объяснил Ярополк. – Светлые боги по ту сторону, мы по эту. Нам и вести эту войну. Кроме нас некому. А если быть предельно точным, то кроме тебя, потому что от нас нынешних на поле брани толку мало. При жизни-то каждый из нас многое мог, и делал многое, но ныне мы бесплотные духи. Томимся в теле небесного оружия, ожидая долгожданного освобождения. Как представлю, что в Ирии сейчас пьют, гуляют, девок щупают, а мы, как дураки, тут сидим, аж ком к горлу подступает.

– А еще глаголют, что есть в Ирии роща однополых утех, – подал голос Изяслав по прозвищу Противный. – И водятся в той роще самые красивые мальчики, какие только есть во всех мирах….

– Прекращай ты нас перед новеньким срамить! – рявкнул на Изяслава Добрыня. – Мальчиков ему подавай. И как только за тысячи лет из тебя вся эта голубятня не выветрилась?

– Токмо пуще вожделение к отрокам румяным разгорелось, – признался Изяслав. – Уж вы как знаете, а я, едва только в Ирий попаду, сразу в ту рощу помчусь. И скоро меня обратно не ждите.

– Можешь вообще не возвращаться, – великодушно позволил Добрыня. – Ты нам только ту рощу укажи заранее. Пока внутри будешь непотребство свое творить, мы ее снаружи стеной несокрушимой обнесем.

– Эко размечтались, – с грустью произнес Ярополк. – Планы возводите, будто бы уже в Ирий угодили. Один об отроках беспутных грезит, другой строительство затевает. А ведь, скорее всего, останемся мы братцы в этой секире навечно, пока само время не разрушит однажды небесное оружие.

– Откуда столько пессимизма? – счел необходимым спросить Цент.

– Да вот, гляжу на тебя, и понимаю – надежды нет, – признался богатырь.

– Давайте не будем делать скоропалительных выводов, – недовольно проворчал Цент. – А вдруг я и есть настоящий герой, только это в глаза не бросается?

– Раз герой, то ступай и борись с темной силой, а не верти задом! – свирепо прогудел Добрыня. – О нас не печешься, так подумай о себе. Нам-то что, мы свое отжили. Второй раз не помрем. А ты вот жив-здоров. Смекаешь?

– Откровенно говоря – не совсем, – признался Цент.

– Он еще и тупой, к тому же, – горько вздохнул Добрыня. – Слушай, дурья твоя кочерыжка. Ты теперь страж Ирия, хочешь того или нет. А кто такие стражи Ирия, и чем они занимались, мы тебе только что объяснили. Дошло теперь?

– Пацаны, может, вы прямо будете говорить, без этих ваших ребусов, – попросил Цент. – Я понимаю, вам тут делать нечего, можно друг другу загадки загадывать. А я человек занятой. Мое время дорого.

Ярополк повернулся к нему и произнес:

– Добрыня хочет сказать, что стражи Ирия с древних времен сражались с темными богами и их порождениями в виде всякой омерзительной нечисти. Мы с ними, а они с нами. Однажды нам удалось победить их, одних прикончив, а других заточив в надежные темницы. И они этого не забыли.