Стражи Ирия

– Да ты на себя-то посмотри! – возмутился Цент. – Тоже мне – богатырь с накрашенными губами.

– Ты на губы мои не засматривайся, проказник, – погрозил ему пальцем Изяслав. – Ты дело делай. Помни – время твое на исходе. Ежели продолжишь тянуть кота ученого за мошонку мохнатую, то всех нас ждет участь весьма печальная. Еще раз глаголю тебе славянским языком – поспеши. Время истекает.

– Подожди, – замахал руками Цент. – Что ты все заладил – спеши да спеши. Куда спешить? Где мне искать этих богов? Сколько их? И что за ужасная тьма грядет?

– Темных богов, в настоящий момент, двое, – ответил Изяслав. – Это последние из дочерей великой матери. Прежде их было четверо, но одну мы убили еще в прошлом, а со второй ты разобрался не так давно весьма, надо признать, оригинальным способом. Искать их надлежит в городе, где они возводят врата. Уж одна-то из них, по крайней мере, постоянно присутствует там и следит за строительством. Обнаружить их будет непросто, особенно, если сами они того не возжелают, но ты уж постарайся, прояви богатырскую смекалку. Хоть на что-то же ты годен, раз секира избрала тебя.

– Двое, значит, – пробормотал Цент. – Точнее две. Ты сказал – дочери. Бабы, то бишь.

– Для богов половая принадлежность не является неизменной величиной, – пояснил Изяслав. – Они могут стать кем пожелают, принять любой облик. Но, в общем-то, ты прав – раз дочери, то, пожалуй, бабы.

Цент стиснул кулаки. Он так и знал, всегда знал, догадывался на интуитивном уровне, что все зло на свете от баб. Стоит ли удивляться, что все темные боги оказались женского пола? Да иначе и быть не могло.

– А что они там строят? – спросил Цент. – Ты сказал, что какие-то врата. Врата куда? Уж не в ад ли?

– Врата не куда, врата к кому. Они желают вызволить из заточения великую тьму. Ежели им удастся сделать это, тогда всему конец. Ирий падет, и тьма воцарится повсюду, во всех мирах. На веки вечные.

– То есть, надо убить злых баб и не дать им достроить ворота? – уточнил задачу Цент.

– Именно это тебе и нужно сделать. И чем скорее, тем лучше.

У князя еще оставались вопросы, но Изяслав вдруг взял, и просто растаял в воздухе. Видимо, отправился подглядывать за своими соратниками, устроившими чемпионат по лапте на раздевание. Поняв, что беседа окончена, Цент покинул залитый кровью зал и побрел наружу. Разговор со стражем Ирия внес некоторую ясность, но не прибавил понимания, что конкретно ему делать в настоящий момент. Вернуться в захваченный темными силами город и искать там богинь? Цент все же предпочел бы, для начала, разнести там все пушками и ракетами, но происками темных сил он остался без армии. Теперь был только он один.

Когда князь вышел из своего терема, он застал снаружи довольно возмутительную картину. Пленный Коля, запятнавший себя многочисленными тяжкими преступлениями, по какой-то непонятной причине обрел свободу. Освободила его, по всей видимости, Инга, поскольку больше было некому совершить этот опрометчивый поступок. Вместе они поджидали Цента на выходе из терема.

– Так, а почему приговоренный к немыслимо мучительной смерти Николай извлечен из багажника и развязан? – первым делом спросил князь. – Я такого приказа не давал.

Увидев Цента, Коля трусливо заскулил и попятился, готовясь бежать. Впрочем, что-то подсказывало ему, что от этого чудовищного человека нигде не скрыться, да и практика это наглядно подтверждала.

Инга, заслонив бледного Колю, попыталась объяснить причину своего поступка.

– Нас осталось мало, мы должны быть заодно.

– Заодно с предателем? – удивился Цент.

– Я больше не буду! – глотая слезы, поклялся Коля. – Честно.

– Нет тебе веры, грязный клеветник! – прорычал самодержец. – Да и злодеяния твои столь тяжки, что и речи не может быть о прощении. К несчастью, время поджимает, поэтому я не смогу устроить тебе двухнедельное турне в сказочную страну боли и ужаса. Придется умучить по ускоренной двухчасовой программе. Пойдем, Коля, в теремок радости, займемся делом. И не трясись ты так, постарайся думать о хорошем. О том, например, что через два самых ужасных часа в твоей жизни ты уже будешь мертв.