Стражи Ирия

Шансон, братки, девочки, шашлык…. У Цента слезы навернулись на глаза. Как же давно он мечтал попасть сюда, в это прекрасное место, в этот чудом уцелевший уголок благословенных девяностых. Он поднял руку, чтобы смахнуть со щеки слезу радости, но вдруг с удивлением обнаружил в ней топор.

– А это откуда? – удивился он.

Топор вдруг вспыхнул синим огнем, ладонь Цента пронзила жгучая боль. Он вскрикнул и… очнулся.

Цент мотнул головой, стряхивая последние остатки морока. Райский кабак исчез, растворившись в тумане. Сам он стоял в гордой позе, на четвереньках, в считанных сантиметрах от черты круга. Еще бы один шаг, и сгинул бы без следа. К счастью, волшебный топор не дал своему хозяину пропасть, и вырвал из лап дьявольского наваждения.

– Неплохая попытка, – проворчал Цент, поднимаясь на ноги. – Будь я программистом, это бы сработало. Но крутого перца так просто не одурачить.

– Это мы еще посмотрим, – прозвучал из тумана насмешливый голос.

Цент постоял какое-то время, но больше ничего не происходило. Решив, что ноги не казенные, он постелил на землю Владика и уселся на него сверху. Ему предстояла долгая бессонная ночь.

– Посмотрим, – злобно пробормотал он себе под нос. – Еще посмотрим.

Глава 8

Когда Владик разлепил глаза, то обнаружил, что уже давно настал день. Зловещая тьма ночи отступила, а вместе с ней ушел и кошмарный туман.

Вспомнив о нем, программист сильно вздрогнул, и тут же заскрежетал зубами от боли в затылке. Тот, судя по ощущениям, подвергся безжалостному воздействию тяжелого и твердого предмета. Пощупав затылок рукой, Владик обнаружил там большую спелую шишку.

Поднявшись на ноги, Владик увидел рядом с собой двух спящих людей, которые, как и он сам, находились внутри очерченного на земле круга. Первым был Цент, злобный князь. Тот сладко сопел, свернувшись калачиком, и прижав к груди волшебный топор. Чтобы не мерзнуть, самодержец на выезде укрыл себя курткой, снятой с бесправного слуги.

Вторым человеком была Инга. Выяснив, что девушка жива, Владик очень обрадовался. Минувшую ночь он помнил смутно, урывками. Перед глазами вставали картины, одна другой страшнее. То люди, добровольно бегущие в кошмарный туман с безумными улыбками на лицах, то видение персонального рая и друг Славик, то какая-то незнакомая, но очень красивая девушка. Что из всего этого было явью, а что наваждением, Владик сказать не мог. Но одно он знал наверняка – минувшей ночью здесь произошло нечто ужасное.

Зашевелилась Инга, открыла глаза и удивленно посмотрела на Владика.

– Что случилось? – спросила она, трогая рукой подбородок, украшенный следом от удара. – Мне приснился такой странный сон….

Тут девушка выяснила, что провела ночь на голой земле, да еще в компании двух малознакомых мужчин, и очень этому удивилась.

– Почему мы здесь? – спросила она, поднимаясь на ноги. – И где все остальные?

– Ты ничего не помнишь? – шмыгая носом, поинтересовался у нее Владик. Ночевка на голой земле не пошла на пользу его хрупкому здоровью, да еще эгоистичный князь куртку изъял.

– Я помню, как мы сидели, играли в карты. Было весело. А потом…. А что потом?

Инга побежала к вагончикам, ворвалась внутрь, осмотрела их все, и никого, разумеется, не нашла.