– Ты с жаркой планеты, Эни. А в космосе холодно.
Энакин кивнул, кутаясь в теплую ткань. Он вытер слезы.
– Ты о чем-то грустишь, – произнес он.
Если Падме и заметила иронию в его словах, то не подала виду.
– Королева встревожена. Ее подданные страдают и гибнут. Ей нужно уговорить Сенат вмешаться, иначе… – Она запнулась, не желая заканчивать предложение. – Я не знаю, что с нами будет, – все же договорила она. Голос прозвучал отстраненно. Она снова смотрела куда-то вдаль.
– Я тоже не знаю, что со мной будет, – признался Энакин. – Я не знаю, увижу ли снова…
Тут к горлу подкатил комок. Мальчик глубоко вздохнул, нахмурился и вдруг вспомнил о чем-то. Он достал из кармана маленькую вещицу.
– Вот, – сказал он. – Я сделал это тебе, чтобы ты меня помнила. Я вырезал его из древесины джапора. Он приносит удачу.
Мальчик передал Падме деревянный кулон, украшенный замысловатой резьбой. Пару секунд девушка внимательно рассматривала талисман, после чего надела на шею.
– Очень красиво. Но я и так буду тебя помнить. Как я могу забыть своего будущего мужа? – улыбнулась она. Снова посмотрев на кулон, Падме провела пальцами по резьбе. – Многое изменится, когда мы прибудем на Корусант, Эни. Но только не мои чувства к тебе.
Мальчик кивнул, проглатывая комок:
– Я знаю. Я тоже никогда тебя не забуду. Только я…
Голос дрогнул, и вновь вернулись слезы.
– Скучаешь по маме, – тихо договорила его собеседница.
Энакин кивнул и не смог больше вымолвить ни слова. Падме Наберри придвинулась ближе и обняла его.
16
Достаточно было увидеть Корусант издали, чтобы понять, что он отличается от других миров. Даже бывалые путешественники поражались, как необычно он выглядел из космоса, – здесь не было привычных переливов белого и голубого, характерных для зеленых планет, мало пострадавших от промышленной экспансии. Странный серебристый блеск этого шара в солнечном свете наводил на мысль, что вся поверхность планеты покрыта металлом.
И впечатление было отнюдь не обманчивым. Дни, когда на Корусанте можно было встретить уголки нетронутой живой природы, давно миновали. Столетие за столетием, здание за зданием город разрастался, пока не покрыл всю планету целиком. Леса, горы, моря и реки – все природные ландшафты захватила урбанизация. Состав атмосферы поддерживали специальные кислородные клапаны, воздух очищали фильтры. Городские службы собирали и хранили воду в огромных искусственных резервуарах. Животных, растений, рыб и птиц, некогда населявших планету, теперь можно было встретить только в музеях или в здешних заповедниках – закрытых помещениях с контролируемым климатом.
Глядя в иллюминатор медленно опускавшейся королевской яхты, Энакин Скайуокер осознал, что Корусант был планетой небоскребов. Их сверкающие металлические башни вздымались в небо как пики – армия застывших гигантов, протянувшихся во всех направлениях до самого горизонта.
Мальчик глядел на планету-мегаполис с благоговейным трепетом, безуспешно пытаясь найти просвет в бесконечном лабиринте зданий. Он с удивлением посмотрел на Рика Олие, и тот улыбнулся в ответ: