Гоголь. Мертвая душа

– Я его сжег, Алексей. На всякий случай. Чтобы никто не увидел.

– Это правильно, это очень хорошо.

– Стой! – вскричал Гоголь. – Все как раз очень плохо. Ведь моя записка осталась у Элеоноры. Если ее найдут...

– Не найдут, успокойся.

С этими словами Багрицкий достал из кармана знакомую бумажку, встал и подошел к столу, чтобы воспользоваться спичками. Во время паузы были отчетливо слышны стенания Надежды Константиновны внизу. Остальные женские голоса создавали рыдающий хор для ее безутешного голоса. Мужчин было слышно едва-едва. Гоголь потянул себя за ворот, чтобы свободнее дышалось.

– Теперь рассказывай, – потребовал Багрицкий, перекладывая горящий клочок из руки в руку, а потом кроша пепел в помойное ведро. – Скорее, Николай. Нам нужно успеть подготовиться.

Гоголь поведал ему о вчерашних событиях, упомянув о страхе девушки перед таинственным последователем Калиостро и закончив погоней до пруда.

– Никто тебя не видел, когда ты возвращался? – быстро спросил поручик.

– Кажется, нет, – пробормотал Гоголь.

– Кажется ему! Вспоминай.

– Никто.

– Хорошо, – решил Багрицкий. – Будем считать, что нам повезло. Ты в этих сапогах за злоумышленником бегал?

– В этих, – подтвердил Гоголь.

– Правильно сделал, что помыл, Николай. Но лучше бы ты никуда не бегал.

– Почему? Как так? Я должен был изловить мерзавца!

– Изловил? – спросил Багрицкий насмешливо. – В том-то и фокус. Он тебя отвлекал.

– Отвлекал? Хочешь сказать...

– Да! Тебя выманили из комнаты Элеоноры, чтобы расправиться с ней, пока ты бегаешь по саду.

– Господи! – Гоголь схватился за голову. – Так это моя вина!

– Замолчи! – велел Багрицкий. – Не время раскисать. Тебя могут услышать. В данной ситуации это бросит на тебя такое пятно, что вовек не отмоешься.