Пенсия для морского дьявола

22
18
20
22
24
26
28
30

Не раздумывая, ибо некогда, я отодрал от своих «трусов» несколько полосок размочаленных волокон. Слава богу — «трусы» уже давно на помойку просятся — лоскутки оторвались без проблем. И этими волокнами аккуратно обернул звёздочку.

Вот теперь можно и на воздух! Оттолкнувшись от коралла, я устремился вверх.

Сосущее чувство в лёгких всё усиливалось, контракции пошли одна за другой, а я грёб и грёб на верх. Гребок руками, экономно, не разбрасывая руки по сторонам, как это делают новички. Ладони словно перевернутую вазу рисуют — захват воды, почувствовать в руках будто шарик, довести до груди и от груди толчок вниз, вдоль тела. Большим пальцем правой руки я поджал узелок с добычей. Лишь бы не упустить!

Ноги работали, почти не переставая, в зоне отрицательной плавучести на инерцию рассчитывать не приходится. Гребок руками — гребок ногами, и тут же новый гребок руками.

Только бы подняться до десяти метров, там соленая водичка сама выносить начнёт. Все признаки гипоксии налицо — дергающиеся в безуспешной попытке вдохнуть лёгкие, железистый вкус, отдающий куда-то в затылок. Пальцев ног коснулось онемение.

Эх, был бы я в гидрокостюме! Тогда сбросив грузовой пояс, можно согнуть ноги в коленях, и отдаться на волю выталкивающей силы. Согнутые ноги на поверхности развернут меня лицом вверх, и тогда, даже потеряв сознание, я вдохну воздух, а не воду. Но, увы...

Вперёд не смотрел, чтоб не напрягать шею, поэтому жгучая боль в правой руке, пробившая уже начинающее мутнеть сознание оказалась неожиданностью. Твою мать! И тут же обожгло левый бок! Непроизвольный всплеск адреналина, так не нужный сейчас. Я огляделся по сторонам.

Мама дорогая! Да я же прошиваю скопление медуз!

Я задрал голову и еле-еле увернулся ещё от одной, здоровенной, чуть не влетев в неё лицом. Потом, почувствовав, как начинает неметь правая рука перехватил сверток с добычей в левую. Гребок.

Напоследок обожгло стопу, но тоже не сильно. Задрав голову, я как заворожённый, уставился в приближающийся борт лодки. Мир сузился до размеров этого небольшого куска коры. Не было ничего — ни медуз, что ещё продолжали висеть тут и там белесыми зонтиками, ни лиц склонившихся с борта людей. Только борт, как тёмное пятно в затухающем сознании, и поверхность воды, отсекающая меня от глотка воздуха. И моя рука, вытянутая в попытке поскорее дотянуться. Одна.

Я уже не осознавал, как вцепился в борт, как подтянулся на руке и, буквально выдернув голову из воды, сделал вдох. Сознание на секунду всё-таки отключилось.

Но лишь на секунду, ибо, придя в себя, я почувствовал, как чьи-то руки удерживают меня за плечи, не давая вновь соскользнуть в волны.

Наставник и шаман, два старых пня.

На губах шамана играла улыбка, будто он в лотерею выиграл. Не меньше, чем «Волгу».

Взгляд Наставника... Удивление, смешанное с неверием. Что, дед, что-то невозможное увидел? Сошествие инопланетян? Заговорившую рыбу?

А над стариками, выпрямившись во весь рост, со скрещёнными на груди руками стоял Ситу. Странно. Ни ярости, ни злобы или обиды. Сухой, ничего не выражающий, не мигающий взгляд.

Я спохватился, заозирался.

— Где? Вы видели? Я же поднял...

Ситу наклонился, что-то подобрал со дна лодки. Повертел в руках свёрточек с маленькой морской звездочкой ... и выбросил её в воду!

— Видели, — дёрнув щекой буркнул Ситу. — Поднял. ... Я подтверждаю.