– У шинка налицо доминирующая мутация. Я ее ни за что не распознаю, но мои генетики говорят, что, если положить рядом генотип чистого иноко и того, кто наполовину иноко, наполовину шинка, ее за милю видно. Она заставляет шинка выделять наряду со всеми прочими запахами тела особый феромон, супрессант территориально-агрессивной реакции! Просто заходишь в любую битком набитую шинка антисанитарную хижину, вооруженным до зубов и твердо решившим разобраться со своими конкурентами-самцами, потом делаешь глубокий вдох. И за какой-то час превращаешься в счастливого, ленивого, безвредного недотепу. И пали сладкою росой… Прошу прощения, я в данный момент немножко брежу.
– Борода Пророка! – вырвалось у Нормана. – Так, значит, мандиго не слишком ошибались, когда говорили, что шинка способны украсть у воина сердце.
– Не ошибались, мать их растак! И если бы кто-нибудь отнесся к этой легенде всерьез, то сэкономил бы мне полгода работы!
– Минутку, – вмешался, хмурясь, Элиу. – Вы хотите сказать, что человек племени шинка носит в себе… выделяет… своего рода транквилизатор?
– Наверное, можно сказать и так, – кивнул Чад.
– Ну так почему никто не заметил этого раньше? Не могло же не бросаться в глаза это различие между…
– Да нет же. Замечали! Норман об этом знал, и, Господи помилуй, вы сами знали, и это попало в Салманасара вместе с остальными данными, а он такую информацию отверг, потому что он-то усек, как это важно, а вы – нет. Я-то думал, что просто перехитрил его, когда вправил ему мозги, уломал на Бенинский проект, но в конце концов он оказался умнее меня!
– Но если генетики говорят, что это так очевидно, – возразил Норман, – то уж конечно…
– А я как раз к этому веду! Шутка как раз в твоем духе. – Чад явно наслаждался происходящим. – Почему эксперты раньше этого не заметили? Ты это хотел спросить? Потому что это спасло шинка от окончательного порабощения. Голайни, которые поселились здесь с намерением разводить шинка на продажу, через поколение или около того растеряли свою решимость отчасти из-за перекрестных браков, отчасти из-за того, что их агрессию подорвало общество людей, с которыми они жили бок о бок. После этого другие промышляющие работорговлей племена избегали территории шинка как чумы. Они решили, что тут действует какая-то могучая магия. И правильно решили! Полномасштабные исследования генофонда негроидной расы проводились или в Новом Свете, или в наиболее развитых странах этого континента, например в Южной Африке. А Бениния, черт бы меня побрал, слишком бедна, чтобы тоже обрести блага евгенического законодательства. До сего дня никто не составлял карт генотипа сколько-нибудь значительного числа шинка, и, уж конечно, никто, кроме нашей группы, не искал в нем того, чего искали мы.
Возникла пауза, которую едва слышно нарушил, глядя в пол, Норман:
– Какая жалость. Я начал надеяться, что мои предки были родом отсюда. Мне нравится это место.
– А с чего бы ему тебе не нравиться? Есть ли на Земле другое место, где можно избавиться от ощущения, что в твоей среде обитания тебя окружают сплошь соперники, только и ждущие, чтобы тебя завалить? Раньше такие места были, но, насколько я знаю, это последнее, какое сохранилось. – Чад опрокинул в рот содержимое второго стакана. – Еще, будьте добры!
– Я несколько ошарашен, – сказал Гидеон. – Вы как будто заявляете, что война сродни болезни и ее можно исцелить дозой правильно подобранного лекарства.
– Утверждать еще рано, но это как будто вполне возможно, – согласился Чад. – А что дальше… Вот вам цель программы генетической оптимизации! В каждого рождающегося на планете малыша встроить «всех завоняю» подход шинка. Прошу прощения. Слушайте, что мне пришло в голову! Если уж на то пошло, что там стряслось с проектом, о котором объявили на Ятаканге? Я уже… тысячу лет не видел в новостях имени Сугайгунтунга.
Остальные обменялись взглядами. Углом глаза Норман увидел, как напрягся Дональд, словно бы собрался заговорить, но передумал.
– Сугайгунтунг умер, Чад, – внезапно сказал Элиу. – Разве ты об этом не слышал?
– О Господи, нет! – Чад даже подпрыгнул в кресле. – С самого приезда сюда я только и делал, что работал, ни на что больше внимания не обращал. Сами знаете, каково в здешней глубинке, где на все селение один телевизор, и экрана ни за что не увидеть, потому что перед тобой еще пятьсот голов.
– Вся ятакангская программа оптимизации обернулась пропагандистским трюком, – сказал Гидеон. – Сугайгунтунг признал, что не смог бы сделать того, о чем заявило правительство…
– Да нет, смог бы, – сказал Дональд.
– Что?